10-07-05

Среда обитания

Куда идут мастера фолк-хистори? Часть 6

Рецензия на исследование Дмитрия Квашнина «Русь изначальная — потерянная история, или Несколько шагов в поисках истины»

Некоторые не могут любить свою Отчизну, родной язык, место, где они родились, «просто так», — они всегда любят «за что-то»

Вообще, вопросам расовой чистоты Хиневич уделяет пристальное внимание. В соответствии с его «учением», например, предки всех людей явились из космоса, и только евреи произошли от обезьян.

Эти откровения с восторгом были приняты большинством неоязыческой «паствы», которая, с бейсбольными битами наперевес, понесла теперь с базара не лапотно-пасконных божков и жар-птиц Добровольского и Асова, а космических расичей Хиневича.

Сторонники «дощек Изенбека» попытались взять реванш и в 2009 году выпустили совместное заявление четырех «родноверческих» объединений, в котором писания Хиневича-Коловрата и его присных предаются анафеме. Вы будете смеяться, но «асовцы» обвинили «хиневичевцев» в лженаучном подходе! «Мы считаем своим долгом предупредить всех сторонников языческого мировоззрения, — строго заявляют волхв Велеслав, жрец всех славян Владимир Богумил Второй Голяк и с ними еще некоторое количество ряженых, — что при чтении книг названных авторов они могут быть введены в заблуждение теориями, замаскированными под науку. Это псевдоязыческое учение, псевдолингвистика, лженаука и откровенные домыслы. В конечном счёте всё это ведёт лишь к дискредитации как современного языческого движения, так и российской науки».

В общем, вор у вора украл дубинку, а ученики перещеголяли своих учителей… Хитроумный Хиневич не стал в ответ отлучать борцов с «псевдолингвистикой» от «истинного родноверия», а просто включил «Велесову книгу» в состав своего своего вероучительного «канона», в качестве одного из второстепенных «писаний». По Хиневичу, «дощки Изенбека» — один из многочисленных «волхварей», «поздних» «славяно-арийских» хроник, какового добра у его «родичей-расичей» по деревням, скитам да заимкам завались, полны сундуки! Маленькое деревянное дополнение к златым скрижалям «Славяно-Арийских вед».

Закончив, наконец, этот вынужденный экскурс в генезис неоязыческой макулатуры, вернемся к нашему родному Дмитрию Квашнину. Теперь мы знаем, откуда проистекает главный источник вдохновений о Святогоре, его дворце, детях, семейно-родовых дрязгах, строительстве обсерватории и опасении провалиться в болото. На первый взгляд автор выглядит вполне ортодоксальным последователем нео-языческого культа в его «велесовом» изводе: биографии героев заимствованы из асовских фантазий на тему каракулей Миролюбова, сам Александр Игоревич Асов уважительно именуется «литературоведом», а его книжки — «сводами древних преданий наших предков». «Не верить же своим предкам, своему народу, — строго указывает Квашнин, — значит быть человеком пришлым и случайным». Однако отсутствие у автора полной уверенности относительно того, кем все-таки являлся Святогор — «землянином или инопланетянином», ясно указывает на то, что и летающая тарелочка Хиневича-Коловрата с Перуном на борту не раз бороздила сознание нашего вдохновенного кудесника.

Квашнин утверждает: «Проблема исследователей заключается в том, что в академических научных кругах не принято рассматривать как серьёзный исторический источник русские сказки, мифы и легенды». Нет, Дмитрий, в мировой и отечественной исторической науке анализ нарративного фольклора как исторического источника, занимает достойное место. Просто не следует путать Божий дар с яичницей и отличать драгоценную амальгаму древних преданий от фантазий разного рода Кресеней, Коловратов и прочих современных «язычников эры Водолея».

Остается не совсем ясным, зачем Дмитрию Квашнину свои религиозные воззрения понадобилось маскировать под личиной наукообразия и в результате — выставлять на показ свое невежество в области геологии, истории, археологии и лингвистики. Я, например, как христианин верую во Единого Бога Отца Вседержителя, Творца небу и земли… — далее по тексту Символа Веры — убеждений своих не скрываю, исповедую их открыто. Если Дмитрий верует в леших и водяных, русалок и кикимор, Даждьбога и Сварога, чает после смерти встретиться с Перуном и считает достойным и праведным приносить жертвы перед его идолом — почему бы не написать об этом прямо?

Бабье лоно

Однако вершина творчества Дмитрия Квашнина, его конек, безусловно, — этимология. Его, на полном серьезе, утверждение, что название «Вавилон» происходит от словосочетания «бабье лоно» достойно быть записано в анналы человеческой простоты — той, которая хуже воровства, — золотыми буквами (для чистоты эксперимента «Новая» в Нижнем» передала экспертам, комментирующим «Русь изначальную», полный текст эссе, в печатном же виде была опубликована только его часть, поэтому с некоторыми тезисами Дмитрия Квашнина, на которые ссылается Станислав Дмитриевский в своей работе, читатели «НГ» в НН» не знакомы. — Прим. ред.). Пусть утрутся все шумерологи со своей клинописью, глиняными табличками, эпосом о Гильгамеше и археологическим открытием великой цивилизации Месопотамии. Бабье Лоно посильней, чем «Фауст» Гёте, — вот наш «ведославный» ответ достижениям мировой науки, «удар русских богов» по «исторической подлости» и ее «творцам». Бабье Лоно — то место, в которое паранаука, в лице Квашнина, предлагает отправить рассудок, здравый смысл, достоинство человеческого разума.

Горькая любовь

Авторы, подобные Квашнину, почему-то убеждены, что чем древнее народ, тем он величественнее, культурнее и тем большей любви он заслуживает. Однако любовь — чувство по определению иррациональное. Мы любим маму не за красный университетский диплом, не за то, что она потомок дворянского рода, дочь Героя Советского Союза или лучше всех умножает в уме четырехзначные числа. Мы любим ее просто так — с того времени, когда она качала нас на руках и пела колыбельные песенки. Это же можно сказать и о любви к своей стране. Я ненавижу патриотический треп — вообще считаю, что «патриот» — высокое звание, которым человека могут наградить только другие. Называть самого себя патриотом — все равно, что говорить «я герой», — глупо, самонадеянно, пошло. Поэтому я не знаю, являюсь ли патриотом. Но зато я твердо знаю, что никогда не смогу надолго уехать из России — даже под угрозой ареста или расправы. Я не могу объяснить это рационально. Так же, как не могу объяснить, почему жизнь без любимых людей превращается для нас в пытку.

Но некоторые не могут любить свою Отчизну, родной язык, место, где они родились, «просто так». Они всегда любят «за что-то». Им нужно, чтобы их народ обязательно был пранародом всех сущих на земле племен. Им нужно, чтобы их язык обязательно был «праязыком человечества». Им нужно, чтобы их родной город, село, аул, кишлак непременно являлись колыбелью человеческой цивилизации и вселенской мудрости. Несчастные люди! В более умеренных формах этот синдром заставляет страдающих им пациентов вымарывать из исторической памяти все страшные, трагичные, позорные страницы. Не было в истории кочевников татарского ига — монголы несли на Русь мир и цивилизацию. Не было в сталинской России террора — его придумали «дерьмократы». Не было Холокоста — это «жидовские фантазии, сионистская клевета» на великий немецкий народ. В тяжелой форме эта болезнь приводит не только к амнезии, но к галлюцинациям и бреду: сверкающему Ирию в Горбатове, Царьграду на Волге, морю в Нижнем Новгороде и Ноеву ковчегу в Сокольском районе…

Когда я перелистываю светлые страницы истории своего народа, на душе — светло и спокойно. Когда их буквы сочатся кровью невинных жертв — горько. Но никогда нельзя выдавать подлость за доблесть или дорисовывать лубочные картинки несуществовавших свершений. Именно в трезвости, ясном различении добра и зла, умении сказать правду в лицо большинству, даже если она весьма тяжела — горькое мужество любить свой народ. Пример именно такой любви к своему земному отечеству дает нам Христос: «…И когда приблизился к городу, то смотря на него, заплакал о нем и сказал: «О, если бы и ты, хотя в сей день узнал, что служит к миру твоему… Иерусалим, Иерусалим, избивающий пророков и камнями побивающий посланных к тебе! Сколько раз хотел Я собрать детей твоих, как птица собирает птенцов своих под крылья, и вы не захотели» (Мк:19;41—42, Мф:23;37).

Это же чувство сквозит в стихах моего любимого поэта Александра Галича:

 

Что ни год — лихолетие,

Что не враль — то мессия,

Плачет тысячелетие

Над Россией Россия

Выкликает проклятия,

А попробуй, спроси:

Да была ль она, братие,

Эта Русь на Руси?

Та, с привольными нивами,

Та, в кипеньи сирени

Где родятся счастливыми

И отходят в смирении.

Где как лебеди девушки,

Где под ласковым небом

Каждый с каждым поделится

Божьим словом и хлебом

…

Я молю тебя, выдюжи,

Будь и в тленье живой,

Чтоб хоть в сердце, как в Китеже

Слышать благовест твой!

И любить не умилительный лубок с русалками и богатырями — настоящую Родину настоящей любовью. Сквозь боль и ужас — в надежде.

Станислав Дмитриевский