№22 (66), 03.09.2007

Общество

В Париже: «Здравствуй!», в Нижнем: «До свидания!»

Трамвай, как составляющая стабильности

В Париже первую послевоенную трамвайную линию Т1 пустили в 1992 году, вторую — в 1997-м. И вот совсем недавно появилась еще одна линия — Т3. Что она из себя представляет? 17 остановок, связывающие северо-восточные и северо-западные районы Парижа. Протяженность линии вдоль бульваров составляет 7,9 километров. Трамвай движется со скоростью 20 километров в час и перевозит ежедневно 100 000 пассажиров. Третью линию готовили к пуску три года, и обошлась она в 311 миллионов евро. Вагоны у парижского трамвая современны, элегантны, бесшумны. А ещё, как известно, этот вид транспорта экологически чистый. В парижской мэрии подсчитали, что Т3 понизит стоимость автомобильного тарифа на 25 процентов, уменьшит загрязнение окружающей среды и шум. Трамвай уже используется в десятке французских городов — Нант, Гренобль, Монпелье и запланирован в некоторых других — Ницце, Тулоне, Реймсе, Бресте.

Если посмотреть на «трамвайную политику» в Нижнем, то история совсем другая. Закрываются маршруты, сокращается длина трамвайных линий, которые вообще местами демонтируются. С год или больше тому назад часть нижегородцев была напугана распространившимися слухами, что в мэрии мечтают разобрать трамвайные пути на Молитовском мосту. Тогда придет конец, по-парижски сказать, Т21, Т27.

Несколько лет тому назад прошел поток информации о том, что движение трамваев по проспекту Ленина очень опасно для метрополитена, потому что подземная дорога испытывает со стороны трамвая невозможное движение. Об этом поговорили и… не забыли. В последние недели о возможности трамвая вспомнили некоторые СМИ. И вроде как не прислушаешься к сигналу бедствия.

Мне кажется, это одна из особенностей сегодняшних муниципальных властей: делают они все или по факту какого-нибудь ЧП, или сообразуясь с какими-то сиюминутными необходимостями и выгодами. А дальше хоть трава не расти — придут новые чиновники, пусть они думают. Во всем цивилизованном мире любое преобразование, строительство, реформа проходят вначале научную и общественную экспертизу на предмет безопасности, перспективности предлагаемого новообразования. Ну, давайте поразмышляем.

С 90-х годов, когда в Париже решились вернуться к трамваю, прошло почти два десятка лет. Наверняка, у нынешнего парижского мэра Бернара Деланье были предшественники, но все они выдерживали ту линию, вели ту политику, которая в конце концов и привела к пуску Т3. И эта политика, уверен, — результат сотрудничества науки, гражданского общества и власти. У нас же гражданские организации на пушечный выстрел не допускаются к чиновничьим кабинетам, а восседающие в них фигуры избегают дискуссий, открытости, не слушают мнение общества, редко прибегают к экспертизам ученых и специалистов, обожают экзотические проекты, типа канатной дороги на Бор. Результат известен, к сожалению: в Париже говорят о новых линиях трамвая, а о канатной дороге над Сеной (туристов в Париже будет побольше нашего) что-то ничего не слышно. Куда им ретроградам до нашей продвинутости и непредсказуемости! Мало каши ели, эти французы.

Один мой знакомый на своем дне рождении похвастался, что все-таки скопил небольшую сумму и отнес ее банк. «Храню в рублях, — подчеркнул мой знакомый и добавил, — Сегодня это самое надежное». А тут недавно звонок от знакомого:

— Не знаешь, в какую валюту перевести рубли?

— Так рубль становится крепче и…

— Ты что не слышал, как Кудрин по всем каналам телевидения известил, что через несколько лет государство может столкнуться с проблемой девальвации рубля.

Какая тут, к черту, уверенность в будущем трамвая, когда ни в чем уверенности нет.

Александр Асеевский