№5 (32), 04.05.2007

Общество

Диакон предупреждает о религиозном расколе

На прошлой неделе в Нижний Новгород

Лекции Андрея Кураева, посвященные истории и современным проблемам русского православия привлекли внимание как людей религиозных, так и тех, кого волнуют вопросы отечественной истории и культуры. И те, и другие, и третьи получили богатую пищу для ума и сердца. Впрочем, человек, по праву считающийся одним из лидеров общественного мнения России (такого разного, имеющего таких разных лидеров) не мог обойти и многие злободневные проблемы. Что же можно извлечь из общения с православным мыслителем человеку светскому?

Политик отличается от мыслителя умением взвешивать разнообразные последствия шага, представляющегося необходимым по соображениям этики, идеологии или веры. В ответе на вопрос, что он думает о письме архиепископа Чукотского и Анадырского Диомида, Андрей Кураев показал себя политиком в лучшем смысле этого слова. Не в смысле человека, подбирающего уклончивые формулировки, чтобы не сказать очевидного, а в смысле широкого взгляда на весь круг вопросов. Не только конфессиональных, но и общественных и государственных. Можно было бы не возвращаться к полемике вокруг этого письма, прошедшей еще в начале марта, если бы не выводы Кураева, относящиеся к сегодняшнему дню и к сегодняшнему состоянию нашего общества.

Напомню, епископ Диомид, обратившийся с открытым письмо к руководству русской православной церкви, критиковал политику Московской патриархии и требовал созыва высшего органа РПЦ — Поместного собора.

Вот на этот-то вопрос Андрей Кураев и дал вполне политический ответ. Во-первых, как он пояснил, прямым следствием созыва Собора станет религиозный раскол на Украине, где есть сильные настроения в пользу автокефалии Украинской православной церкви и есть значительное число верующих и священнослужителей, не желающих разрыва с РПЦ. Раскол не принесет блага ни тем, ни другим, и приближать его, дело не благое, пояснил диакон.

Когда после распада СССР Митрополит Киевский и всея Украины обратился в РПЦ с заявлением о необходимости признать самостоятельность Украинской православной церкви, ему дипломатично ответили, что подобное решение в компетенции поместного собора. На Украине согласились с этим тезисом, и формально Украинская православная церковь считается частью РПЦ.

Реально, задача может ставиться не об отделении Украинской православной церкви от Московской патриархии, а об обособлении РПЦ от Украинской православной церкви. Сегодня митрополит Киевский назначает архиепископов самостоятельно и лишь «извещает» Московскую патриархию о произведенных назначениях. В то время как патриарху для того чтобы назначить епископа где-нибудь в Сибири необходимо получить подпись митрополита Киевского, который является членом Священного Синода Русской православной церкви. Так, кто в этих условиях от кого зависит, задавался риторическим вопросом отец Андрей.

Во-вторых (и это главное), непреодолимым препятствием к созыву Поместного Собора является отсутствие гласного членства в приходских общинах. Люди называют себя православными, ходят молиться и на исповеди в тот или иной храм, но их принадлежность тому или иному приходу нигде не зафиксирована. Как в этом случае провести выборы делегатов на епархиальное собрание, которое должно будет избрать делегатов на Поместный Собор?

Попытка провести такие выборы в условиях наличия противоборствующих групп интересов может привести к тому, что на приходские собрания будут приходить организованные группы людей и заявлять: «Мы прихожане этой церкви!». Проникновение политтехнологий в повседневную жизнь церкви приведет к последствиям, которые сегодня трудно себе представить. Если же делегатов на Собор будет назначать владыка (или представители патриархии), то это будет профанацией самой идеи Поместного Собора, который в этом случае не сможет разрешить ни одной проблемы, ради решения которых он будет созван, заключил Кураев.

Стало привычным противопоставление прозападнически ориентированных сторонников современной демократии и приверженцев консервативных ценностей, видящих призвание России в сохранении сильной авторитарной (раз уж невозможно вернуть монархию) власти, освященной авторитетом православной церкви. Противопоставление книжное и поверхностное. Оказывается, у нас не все благополучно не только со светской демократией и местным самоуправлением. Мы не только не можем договориться с соседями по дому о решении наших общих коммунальных проблем. Оказывается, и православие у нас имеет проблемы, в том смысле, что из примерно 80 процентов россиян, называющих себя православными, далеко не все ходят в церковь и к причастию, а даже те, кто ходит, не являются членами приходских общин в традиционном понимании этого слова. И оказывается, что сегодня людям негде учиться демократии, постигать ее на практике. Если, конечно, иметь в виду под демократией совместное решение каких то общих проблем, а не голосование на избирательных участках за тот или иной партийный список.