08-03-06

Политика

Работать надо!

Возможно, лучший способ стать политической фигурой — это перестать иметь политические амбиции

В начале года группа нижегородских политологов из НИЦ СЭНЭКС подготовила доклад о реалиях и перспективах политики местной в контексте российской (эксперты и обозреватели «Новой» в Нижнем» анализировали это исследование. См. № 11 — прим. ред.) Одним из тезисов его было предположение: российские губернаторы будут играть более существенную роль, чем теперь, и даже выбор властью будущего президента будет происходить из среды региональных лидеров. Если принять это допущение, можно порассуждать на тему — насколько весомой политической фигурой является нижегородский губернатор Валерий Шанцев.

Роль главы региона зависит от конструкции политической системы. Правление Бориса Ельцина было на редкость федеративным: сам российский президент явно тяготел к желанию раздать столько свобод, в том числе и суверенитета, «сколько сумеют заглотить».

Сегодня Ельцина и его эпоху принято ругать, однако никто не посмеет отрицать, что определяющим словом его эпохи было слово «свобода». Переходящая, впрочем, увы, в бардак и вседозволенность.

Девяностые годы и установка на свободу сформировали в России тип регионального царька (хана), который отличался от типа коммунистического начальника региона двумя неприятными особенностями: последние, как правило, наглели в меру, а если женили сыновей в Эрмитаже или сеяли коррупцию на узбекских полях, то зачастую это оборачивалось оргвыводами и взысканиями. Новые были смелее.

Во-вторых, коммунистические председатели обкомов и ЦК партий республик не были политическими фигурами в современном смысле. Местные лидеры могли совершать восхождение по карьерной лестнице, но всегда оставались функционерами в рамках системы, одним из приоритетов которой была незаметность.

Другое дело — российские регионалы девяностых! Они приобрели иной вес и лоск. И самостоятельность. Например, Константин Титов из Самары состоял одно время членом СПС. Минтимер Шаймиев превратился в оплот сепаратизма и даже национализма (вплоть до упразднения русского языка (!) из татарской документации и с татарских уличных вывесок). Юрий Лужков стал почти стольным князем. Из Красноярска Кремлю грозил оппозиционный Александр Лебедь. Курским губернатором был вообще ельцинский враг Александр Руцкой. А группа товарищей от Кубани до московского подбрюшья сложили так называемый «красный пояс» и тоже давили на Кремль.

Начались поиски преемника среди регионалов, и в числе кандидатов на царство ходили и Дмитрий Аяцков из Саратова, и перспективный молодой нижегородец Борис Немцов.

Сегодня все иначе и вряд ли будет по-прежнему. От Дмитрия Медведева ждут либеральных свершений — но дождемся ли? Система федеральных округов и вертикаль так понравилась верховной власти, что нет причин от нее отказываться. Возвращение региональной вольницы представляется неочевидным и маловероятным.

Можно представить себе, правда, некоторое разнообразие сценариев. Например, такой: новый президент будет искать силы, на которые может опереться как самостоятельный политик, дабы выйти из-под присмотра предшественника. Столичная и питерская тусовки не могут без конца подпитывать верховную власть свежими, весомыми и значимыми кадрами — отчего бы и впрямь не опереться на часть регионалов? И вот уже новый президент тянется из Кремля, поверх кланов и группировок, — к региональным лидерам, чтобы заключить с ними небывалую коалицию против своих же бояр…

Валерий Шанцев обладает всеми характеристиками большого политика. Он умен, хитер, решителен, властен, безжалостен, опытен, повязан бесчисленным количеством нужных связей. Он лишь слишком долго и несамостоятельно шел к вершине.

Возвышение в команде Юрия Лужкова обернулось карьерным застоем на вторых ролях. А когда представилась возможность сыграть самостоятельную игру — правила сменились. Губернаторство Шанцева выглядит уже не только отдачей ему Нижегородской области «на кормление» и как полигон для политического роста. Но ещё и игрой опять-таки в чужой команде, только на этот раз не лужковской, а кремлевской.

Тем не менее, сам Шан­цев и все вокруг чувствуют, что он до сих пор остается в пресловутом «кадровом резерве» Кремля. И обладает потенциалом. Кто бы и с какой целью ни распускал слухи о скором отъезде Валерия Шанцева с Волги, все они имеют реалистичную подоплеку, им всегда можно поверить. Оттого они и повторяются с завидной регулярностью.

Дальнейший карьерный рост политика Валерия Шанцева возможен в двух случаях. Или он станет необходим кремлевской сборной в другом месте (и не факт, что не в Москве) — или роль губернаторов в российском обществе изменится. И тогда вероятны его самостоятельные действия в нужном для него направлении.

В любом случае, чтобы двигаться вперед Шанцеву необходимо оставлять за спиной не руины. Чтобы доказать значимость, должно иметь, чем гордиться. А для этого нужно быть для Нижегородской области не пришлым воеводой с диктаторскими привычками и временным статусом, а губернатором, которого можно будет вспомнить с уважением за его вклад в древний, обширный и величественный регион.

Возможно, лучший способ стать политической фигурой – это перестать иметь политические амбиции.

«Надо работать» — и это слова, которые любит повторять нижегородский губернатор.

Крупную фигуру, чьи заслуги и свершения неоспоримы, рада будет вовлечь в политику любая сила, даже самая фантастичная. Политика найдет героя по делам — а вовсе не по амбициям.