08-05-12

Политика

Партия, которой не было

Политический проект под названием «Партия «Справедливая Россия» наглядно продемонстрировал комплексы и внутренние страдания «кремлёвского планктона», пребывающего в тихом ожидании марта. В конце апреля в Кремлёвском дворце съездов прошёл третий съезд партии.

В ожидании нового

Президент Владимир Путин не смог или не захотел довести культ своей личности до логического финала. От него ждали, а кое-кто и до сих пор ждёт, стратегических многоходовок, которые позволят ему остаться не просто во власти, а вместе с ней. И вслух мало кто способен признать, что у демонизированного чекиста нет властных амбиций в ожидаемом от Государя количестве. При этом президент уходил, оставляя за собой политическое поле неприлично пустым. Дико растущие политические заросли показались ему слишком опасными, а аккуратным газончиком покосившийся полуобгоревший домик не скроешь. Какие ему демократические фасады не сооружай. Поэтому было решено посадить живую изгородь из «культурных» особей. То есть претворить в жизнь пульсирующую в сознании многих сладкую мысль о двухпартийности, которая всегда вписывалась во многие концепции особого пути России.

Эволюционировать к системе, когда партий две и власть они получают по очереди, было решено тем самым способом, которым в течение пяти последних лет пытаются реанимировать убитую русскую политику, — искусственным. В чистом поле были посажены зёрна конструктивной оппозиции. А конструктивная оппозиция с апелляцией на опытный в делах народовластия Запад и в условиях нежной ностальгии общества по недавнему прошлому может быть только «левой».

Тем более что фактические «леваки» в лице КПРФ с традиционным Геннадием Зюгановым во главе Кремль не устраивали — шуму много и вообще опасное дело. Так и появилась «Справедливая Россия» — чтобы доказать, что политическая конкуренция есть, и нейтрализовать КПРФ.

Вот только проект всё равно оказался неожиданно перспективным. Три компонента партии («Родина. Пенсионеры. Жизнь») покрывали три сегмента электората — умеренных либералов, выступающих против «единороссов», но предпочитающих нерадикальные способы, неосоциалистов прогрессивного толка, очарованных самой перспективой появления движения паневропейского толка, и ярых поборников Справедливости во всех её проявлениях. Когда в предвыборные месяцы стало понятно, что «СР» способна претендовать на двадцать процентов голосов, у неокрепшего партийного организма «ЕР» начались проблемы. Инстинкт самосохранения сработал быстрее, чем механизм логики. На помощь был призван административный ресурс: его запустили на полную мощность дабы помешать рукотворному оппоненту доказать, что монополист-то слаб оказался. «Эсеров» мочили сильно и системно. Хуже — только СПС. Но тем не менее выборы прошли, барьер преодолён, парламентский статус получен. У «эсеров» появились обусловленные амбиции.

И теперь крайне остро встал вопрос поствыборного существования. Самое главное — не ошибиться в принципах самопозиционирования в новых реалиях. А реалии ещё и не совсем понятные. «Единороссы» и «справороссы» поспешили провести партийные съезды до инаугурации Дмитрия Медведева. Первые — для реализации одного из этапов плавной реинкарнации уходящего президента. Вторые просто должны были доказать своё право на самостоятельность.

Пытается показать Кремль

В преддверие съезда в СМИ муссировались две главные интриги — произойдёт ли объединение с КПРФ и придёт ли на действо хоть один из президентов. Обе разрешились заранее, и обе — разочаровали массового зрителя. Хотя тот факт, что съезд будет проходить в Кремле, придавал определённую изюминку происходящему, особый статус…

Первые съезды «нью-эсеров» точно обозначили приоритеты только что созданной партии, которые отпугнули многих: нелепая, открытая, почти фарсовая советскость в стилистике (пионеры, стихи), выпады против зюгановцев, поддержка президента и оппозиция «Единой России» — эклектика да и только. В этот раз всё было по-другому.

Советскость — причёсанная (вспоминаются только песни, заглушавшие гул пятитысячной толпы гостей и делегатов), КПРФ — почти не упоминали (прозрачный намёк на «бутафорскую» оппозицию), президента, правда, поддерживали как прежде, — несмотря ни на что (простили даже согласие возглавить «ЕР», провозгласив, что «надо уважать это решение»). Зато крайне витиевато формулировалось противостояние с «единороссами».

С одной стороны, жаловались на выборы, давление, административный ресурс и сетовали, что «нарастает отчуждение нашего общества от власти». «Одной из главных причин провалов советского периода была монополизация власти одной партией, отсутствие оппозиции и политической состязательности. Нельзя дважды наступать на одни и те же грабли!» — назидал главный «эсер» Сергей Миронов. С другой стороны, ответственными обидчиками были названы «чинуши», а отличия от «Единой России» были сведены к двум ключевым антитезам: «Единая Россия» — партия власти, а «Справедливая Россия» — партия гражданского общества, и «Единая Россия» — партия работодателей, а «Справедливая Россия» — партия трудящихся.

Понятно, что лавировать между оппонированием партии власти и поддержкой президента, её возглавившего, «справороссам» теперь будет весьма сложно. И Миронов пытался воодушевить соратников как мог, укоряя за пораженческие настроения и подчёркивая полученный парламентский статус. Плюс ко всему сама повестка съезда — структурные изменения в партии, новая программа, новый устав — как будто была призвана убедить, что грядёт серьёзная работа на новом уровне.

Вообще создалось впечатление, что «справороссы» хотели показать: они теперь настоящие, а не просто «кремлёвский проект». Очень хотели. И увлеклись декорациями. Слишком концерт Чайковского в начале. Слишком большие фотографии Медведева и Путина, сопровождающие зачитывание соответствующих приветствий, на слишком больших плазменных экранах. Слишком пафосное лазерное шоу. Слишком гала-концерт. Слишком пять тысяч гостей и делегатов… Причём за всеми этими бьющими в глаза спецэффектами (режиссёр, кстати, — Юрий Грымов) стояли серьёзные вопросы разработки стратегии выживания в новых условиях. Но это-то как раз и терялось на общепраздничном фоне.

Фактически съезд состоял из трёх частей. Первые две, с банкетом-тайным голосованием в середине, — с участием всех гостей и делегатов, третья — заседание избранного руководства. Причём в первой части выступил с часовым докладом председатель Миронов, произносились приветственные слова от приглашённых лидеров зарубежных партий и двух российских президентов, а также отчёт руководителя рабочей группы по формированию нового устава, пока ещё лидера нижегородского отделения партии Александра Подлесова. И только во второй части, после пяти часов вечера, зазвучали слова о программе, целях, задачах от секретарей и членов президиума. Лидер парламентской фракции Николай Левичев, которому, как и всем, Миронов и зал напомнили о регламенте, в какой-то момент даже эмоционально бросил, что «мы собрались всё-таки работать, поэтому я уж скажу всё, что собирался». Вообще ощущение от съезда осталось весьма смешанным. С одной стороны — серьёзная повестка, с другой — исключительная праздность довольно большой доли участников… Видимо, Сергею Михай­ловичу надо подумать о более серьёзной чистке рядов. Тем более что грядут перемены.

Вертикальное самоуправление

Результатом внутренних реформ стала фактическая констатация: распределить полномочия между представителями трёх составляющих «СР» партий без ущерба для самих же «справороссов» невозможно. По коллизиям нижегородского регионального отделения можно понять, насколько сложно шёл объединительный процесс, в ходе которого предпринимались мучительные попытки остановить передел власти внутри партии. Теперь же установлено своего рода «единоначалие», как отметил один из экспертов. Позиции Сергея Миронова были усилены.

Например, «родинец» Александр Бабаков, бывший секретарём президиума, ранее руководил деятельностью аппарата и обладал правом первой финансовой подписи. По новому уставу экс-глава «Родины» — первый секретарь центрального совета, но помимо него были избраны еще девять простых секретарей, между которыми полномочия будет распределять председатель Миронов. Кроме того, будет упразднено политбюро, которым руководил Николай Левичев («Партия жизни»). Изменилась и процедура участия партии в выборах: делегатов на выборные конференции будет выдвигать не общее собрание, а совет парторганизации соответствующего уровня.

В региональном отделении тоже грядут перемены. На пресс-конференции по следам съезда нижегородские «эсеры» заявили, что будут изменения в структуре местных отделений. Заместитель лидера НРО Галина Клочкова отметила, что «отменяются должности заместителей лидера отделения».

Уже на конференции нижегородских «справороссов» шли разговоры о смене руководства НРО. Нынешний председатель регионального отделения Александр Подлесов избран не только в президиум, но и в бюро центрального совета партии, поэтому вероятность его ухода с поста лидера НРО весьма велика. Претендентов на его место достаточно. Это как минимум Александр Бочкарёв и его набирающий политические очки соратник Роман Буланов, а также Дмитрий Добродомов. Вспоминается, что в прошлый раз председателя региональной ячейки выбирали долго и со смаком. Однако в свете нового внутрипартийного тренда на простоту и вертикальность управления рассчитывать на вторую часть эпопеи не приходится. Законы выживания не допускают слабости.

Эмилия Новрузова