08-08-25

Политика

Маленькая война и большой город

События, связанные с войной в Грузии, без сомнения, скажутся на внутрироссийских делах. Судя по последним сообщениям, Южная Осетия де-факто становится новым субъектом Российской Федерации. В семье российских регионов прибыло. Интересно, что на фоне этой войны некоторые регионы явно возвысили свой статус. Северная Осетия, будучи всего лишь субъектом федерации, фактически официально была переговорной стороной (наравне с Россией, Грузией и Южной Осетией) до вступления конфликта в военную стадию. Пресса сообщала, что чеченский президент пообещал в случае необходимости прислать на помощь российской армии местных вооружённых «добровольцев». Эти эпизоды наглядно показывают, что федеральный центр готов признать за некоторыми регионами неформальные полномочия в сфере безопасности. Стало понятно, что «вертикаль власти» содержит внутри себя очень серьёзные исключения, которые Москва вынуждена принимать.

Что касается большинства других, «обычных» регионов, то ­война не могла не затронуть и их. Нижний стал хорошим примером того, как большой город отреагировал на маленькую войну. Эту реакцию можно было увидеть на нескольких уровнях. Во-первых, областные власти стали активно собирать гуманитарную помощь Южной Осетии, принимая её как от рядовых граждан, так и от предпринимателей. Правда, как следовало из интервью Сергея Потапова каналу ННТВ, этот процесс тщательно координировался и контролировался Москвой, поэтому особой свободы маневра у правительства области не было.

Более разнообразной была палитра общественных реакций. Как и положено, в Нижнем прошёл митинг поддержки народа Южной Осетии. Правда, его бесхитростные лозунги («Мы за мир», «Мы против войны» и так далее) своей стилистикой (да и составом участников тоже) напомнили хорошо знакомые по советскому прошлому массовые политические мероприятия. Активисты молодёжных организаций провели компанию по бойкоту грузинских товаров под лозунгом «Мы не финансируем войну», однако даже уже упоминавшийся Потапов затруднился представить, о каких товарах хотя бы гипотетически может идти речь. Игра в бойкот несуществующих товаров получилась чисто имиджевая с некоторым налётом виртуальности, что, очевидно, изначально входило в её концепцию.

Как смогли, отреагировали и местные коммунисты — их радикально-большевистское крыло выпустило листовку, в которой причины войны в Южной Осетии и Абхазии состояли в том, что и Россия, и Грузия встали на путь капитализма и, оказывается, «продались мировому империализму». По крайней мере, выглядело забавно.

Более удивительно то, что в картине общественных реакций практически не были заметны следы активности грузинской и осетинской диаспор в Нижнем Новгороде. Вероятно, они просто не смогли найти того публичного формата и языка, на котором можно было бы выразить свои позиции. Это молчание отчасти говорит о том, что всё происходящее воспринимается в грузинской и осетинской общинах очень неоднозначно и уж точно не в чёрно-белых тонах. Тем более что на нижегородских улицах в некоторых местах проявились явно недружественные по отношению к «кавказцам» надписи.

Вялой и невыразительной была и реакция нижегородского журналистского сообщества, для которого трёхлетие губернаторства Валерия Шанцева и приезд в Нижний Гуса Хиддинга оказались более важными информационными поводами, чем война на южных рубежах страны. Во многих странах, с которыми у нас существуют явно конкурентные отношения в информационной сфере, от США до Украины, региональные СМИ активно и оперативно реагируют на различного рода конфликты и кризисы, предоставляя возможность высказаться местным экспертам и делая этим самым медийную картину более насыщенной и разнообразной. Нижний в этом смысле, увы, показал себя информационной провинцией.

Короче говоря, военный кризис стал своего рода лакмусовой бумажкой, которая высветила различные общественные настроения или отсутствие таковых. Большой город что-то увидел в этой ­войне и что-то пропустил, где-то смотрел на неё своими глазами, а где-то глазами Москвы. Главное — последствия таких потрясений. Поскольку историю каждого города создаёт фон эпохи.

Андрей Макарычев