08-09-08

Общество

В тени великих проектов

Какой бы ни выдалась погода, телевизионное «лето» всегда холодное. Под прикрытием политики повторов телевизионные каналы создают новые проекты, которым надлежит вступить в горячую схватку за зрительские аудитории с первых дней осени. Что же приготовили для нас региональные телевещатели?

Результат анализа телевизионных сеток неутешителен. Ни нового облика, ни новых программ. Исключением стал понедельник 1 сентября на канале ННТВ, представивший зрителям телевизионный образ Дня знаний и в более широком плане — детства. Настоящим открытием этого дня стала, на мой взгляд, программа Николая Таланова «Земля и люди». Спокойный, без ложного пафоса рассказ о тех, кто принял в свои семьи детей-сирот, вернул в нашу жизнь понятие милосердия, подарил детям покой родного крова. Внешне бесхитростный, но по сути глубоко проникновенный тон программы мог бы стать камертоном для всего телевизионного дня. Но привычные фанфары вернули все на свои законные места.

Программа «Актуальные задачи современного образования» анонсировала проблему активизации инновационных процессов в образовании. Высокий статус разговору придавало участие в нем губернатора Валерия Шанцева и министров нижегородского правительства — это могло стать действительно инновационной формой общественного диалога о развитии национального проекта «Образование». К сожалению, новой стала только техническая форма организации сигнала: запись трансляции августовской педагогической интернет-конференции, причем, новой — только для эфира. Речь даже не о том, что это совсем не телевизионное решение, что давно сложившаяся эстетика телевизионного экрана — это эстетика и философия движения, монтажа, крупного плана. Применение интернет-технологий в форме статичного, дергающегося изображения совсем не подходит специфике телевизионного экрана. То, что предложили зрителям, с лучшим эффектом можно было достичь давно освоенной телевидением технологией телевизионных мостов. Но дело даже не в этом. Новую форму погубили бродившие в ней старые дрожжи отчетности.

С подключавшихся к трансляции площадок шли рапорты чиновников: сети расширяются, объекты вводятся, пристрои пристраиваются. Какие уж тут инновации: партхозактив в чистом виде. Это там победные цифры украшали речи администраторов всех уровней. Только при чем тут педагогическая конференция? Где же та самая инновационная доминанта, которая была заявлена в теме программы? Нам представили действительно прекрасные примеры взаимодействия школ и администраций: автозаводский лицей № 165, физкультурно-оздоровительный комплекс в Сергаче. Но разве бывает новое дело без проблем, без кричащих противоречий? Это же не беда какая — это та самая настоящая жизнь, которая и заставляет нас искать совета, делиться своим опытом, радоваться, если преодолели всем миром какую-то преграду.

Наверное, инновационные подходы к развитию образования касаются не только строительства новых объектов, укрепления материально-технической базы, поставки автобусов. Все это — необходимая основа, без которой невозможна стратегия инновационного развития области и страны. Но каково содержательное наполнение новых моделей? Как будут включены в образовательный процесс те комплекты оборудования, которые получили школы? Что изменится в методиках преподавания, если 100 % школ подключены к Интернету? Что даст нам большее, чем в прошлом году, подушевое финансирование? Наконец, как «отработают» школы такую заботу правительства? Разве для кого-то секрет, что не в сельских школах, а в материально благополучных городских на уроках информатики семиклассники вместо работы на компьютерах срисовывают с доски в тетради структуру отображения на мониторе электронного документа? Зато в отчетах — полная компьютеризация.

Где, позвольте спросить, детские программы на государственном канале и почему в продюсерской модели, на которую перешло телевидение, государство выступает не продюсером, а бухгалтером?

Вот, что было бы, скорее всего, интересно зрителям. Хотя какие зрители? Утром 1 сентября, когда шла программа, все ее участники и зрители были в центре праздничных событий. Сложилось впечатление, что главная задача была поставить программу в эфир к «христову дню». А будет ее кто-то смотреть, не будет — не так уж и важно.

Удивительно, но говоря об инновационной активности школ, участники телевизионной программы прошли мимо проблемы потенциала образовательного телевидения. Как будто бы ребенок записан только по ведомству школ и министерства образования. Тем временем телевизионные образовательные проекты широко развиваются сегодня в мире, да и у нас в недалеком прошлом есть прекрасные традиции канала «Российские университеты», открывшего многим детям в провинции огромное мировое интеллектуальное пространство. Думается, комплекс мероприятий, о которых говорил губернатор, направленных на то, чтобы получить образованных, сильных, духовно богатых людей, будет неполным без такой его мощной составляющей, как вещательная политика телевизионных каналов.

Как вписывается сегодня телевидение в новые образовательные модели? Почему не используется его просветительский потенциал? Или так и слушать обществу старые песни телевещателей о том, что детские программы нерентабельные, что рекламодатель ориентируется на высокие рейтинги развлекательных шоу? Можно подумать, что в семье все проблемы, которые возникают с нашими детьми, нам удается списать на не подошедшего к сроку рекламодателя. То, что в телевизионном доме правит коммерция и преходящие рекламные бюджеты заслоняют вечные ценности детства, давно известно. Непристойно заглядывать в чужой карман. Но только бюджет, из которого финансируются государственные каналы, — карман наш общий. Где, позвольте спросить, детские программы на государственном канале, и почему в продюсерской модели, на которую перешло телевидение, государство выступает не продюсером, а бухгалтером?

Разговорам о том, насколько жесткость и агрессия порождаются телевизионным экраном, несть числа. Исследований — в основном зарубежных — намного меньше. Делать однозначные выводы, тем более в динамично изменяющихся условиях, вряд ли плодотворно. Но не обращать внимания на то, что дети — самый лакомый объект для телевизионной индустрии, — не то что недальновидно, а просто преступно. А что представляют наши региональные телевизионные каналы детям? Тут уж летний отдых телепроизводителей — только отговорка. Летний отдых как раз у детей, и не все они устроены на курорты и дачи. Для многих «отдыхом» становится целый день у экранов. А уж там — чего только не увидишь! Нет только детских программ.

Отчасти «детское пространство» заполняют мультиками. Программ же для детей на нижегородских экранах осталось две — «Глаз-алмаз» (т/к «Домашний») да «Секреты бабушки Варвары» (ННТВ). Даже намека на то, что на дворе 1 сентября, в программах не было. А ведь, судя по письмам, которые читают с экрана герои передач, многие их зрители первый раз в этот день переступили порог школы. Ни бабушка Варвара, ни «Профессор» с канала «Домашний» про этот день, выходит, не слышали: одна учила вдевать нитку в иголку и попутно минуты за две представила путь, который преодолело человечество от звериных шкур к красивой одежде из акрила; другой «побеждал незнание» истории электрических фонарей, то и дело заглядывая в текст и сбиваясь. Самым органичным персонажем в этих программах была кукла Штокола — прекрасно найденный актрисой и режиссером Еленой Дементьевой характер современного ребенка. Но это не спасает, а подчеркивает несостоятельность взрослых персонажей да и общую концепцию программы. «Отбояриться» от детского любопытства к миру такими нехитрыми способами, какие выбрали себе каналы, не самый лучший выход даже и в условиях малых бюджетов.

Метафора канадского социолога Маклюэна о поколениях, «с телевизором своей матери всосавших все времена и пространства мира через рекламу», была рождена в эпоху бурного расцвета телевидения. К концу ХХ века эта мысль перестала быть столь актуальной. Новые технологии и, прежде всего, Интернет увели современных детей от телевизионных приемников, усадили их за компьютерные игры. Сегодня «взрослые» дети не смотрят телевизор. Среди студенческой аудитории гуманитарных факультетов нижегородских вузов тех, кто регулярно смотрит программы да еще имеет какие-то предпочтения, — наперечет. Речь идет даже не об актуальных новостях. Не смотрят программы, занимающие верхние строчки в рейтинге зрительских предпочтений: детективные сериалы, мыльные оперы, с иронией относятся к модным шоу-проектам.

Да и подростки тоже предпочитают экрану монитор компьютера. А что им смотреть — «Папины дочки»? «Счастливы вместе»? «Моя прекрасная няня»? Они, между прочим, очень привлекательны, поскольку там, в таком похожем, но в таком придуманном мире, как будто бы действуют их сверстники. В этом «как будто бы» — все и дело. Дети здесь — не герои со своими характерами, бедами и радостями, а приманка, крючок, чтобы зацепить и увлечь тех, кто сидит у экрана, в нескончаемый мир сюжетной рекламы. А что касается содержания, то уровень пошлости соперничает здесь только с уровнем беспроблемности. Подходящее поле для инновационного развития будущего страны.

Тем временем аудитории каналов стремительно стареют. А телевидение как будто и не замечает этого обстоятельства. Нет детей у экранов — и не надо. К социологам обращаются за сегодняшними рейтингами, а завтра — трава не расти? Для кого будут взращиваться телевизионные газоны? Детские, подростковые, молодежные программы всегда добавляли программной сетке легкость и кураж. Наверное, чувствуя это, телевизионные каналы с легкостью заменили сию прореху в сетке, называя рекламные программы лексикой молодежного сленга. Но подлинной молодежной энергии симулятивными играми не заменить. Телевизионное детство ушло в коммерцию. Бывшие мальчики и девочки региональных каналов вовсю стараются придать ауру молодежной естественности унылым коммерческим заказам.

Начинается учебный год. И дети, надо полагать, прильнут не только к учебникам, но и к экранам. Пока за ребенка письмо бабушке Варваре пишет мама, его еще можно удержать в картонных декорациях и фальшивых эмоциях этой программы. Но в компьютерный век — ненадолго.

Елена Кузнецова