09-08-17

Общество

От щедрот своих уделяем…

Двум жителям Нижегородской области, пострадавшим от пыток в милиции, присуждена мизерная компенсация морального вреда. Балахнинский суд посчитал, что в процессе многочасовых избиений и удушения при помощи противогаза жертвы «не испытывали сильных страданий».

В понедельник, 10 августа, Балахнинский городской суд Нижегородской области вынес решения по искам граждан Александра Суслова и Алексея Алясева, которые пострадали от пыток в милиции города Балахны.

История эта началась в марте 2005 года с вполне бытового эпизода. Житель Заволжья Алясев одолжил своему знакомому Молеву 5500 рублей под залог музыкального центра «Samsung». Уговор был такой — если деньги не будут возвещены в течение 10 дней, Алясев получает право музыкальный центр продать. Так оно в итоге и случилось. Однако через пару месяцев Молеву вдруг стало жаль по дешевке отданного имущества. Роль «крыши» для незадачливого должника решили исполнить сотрудники уголовного розыска. Впрочем, последние не посчитали нужным даже формально предать своим действиям видимость законных: методы «взыскания имущества» были избраны вполне бандитские.

13 мая 2005 года в квартиру к Алясеву явились сотрудники милиции и посадили его в служебный УАЗ. Здесь на Алексея надели наручники, а один из милиционеров ударил его кулаком в грудь. По приезду в Балахнинский ГОВД Алясева завели в кабинет №27, пристегнули к сейфу и стали требовать, чтобы он отдал им музыкальный центр, угрожая в противном случае «посадить». Все это продолжалось четыре часа. Отпустили его с условием, что через два дня он привезет злосчастную магнитолу. Через три дня в машину к Алексею подсели двое мужчин и приказали ему ехать в ГОВД. Его опять завели в тот же кабинет, опять приковали к сейфу и опять потребовали вернуть магнитолу. Один из сотрудников милиции начал наносить Алясеву удары кулаком в грудь, а затем — ладонью в лоб, так, что головой Алексей ударялся о сейф, к которому был пристегнут. Затем на жертву надели противогаз и перекрыли доступ воздуха, при этом наносили удары по почкам и в грудь «для того, чтобы воздух вышел». Эту «процедуру» повторяли несколько раз, отчего Алясев раз за разом терял сознание. В себя приходил только от ударов по голове и ушам. Все избиения сопровождались оскорбительными, унижающими человеческое достоинство выражениями. Когда Алексей пытался узнать причину своего задержания, ему отвечали, что он вовсе «не задержан». Сколько по времени продолжались избиения, Алясев сказать не может. В Балахнинский ГОВД его доставили около 20 часов 16 мая, вышел он оттуда около 13 часов следующего дня. После чего сразу же был госпитализирован в центральную больницу города Заволжье. Здесь и был поставлен диагноз — закрытый перелом четвертого ребра слева, многочисленные ушибы, кровоподтеки лица, правой верхней конечности, грудной клетки.

Сотрудниками Комитета против пыток, куда обратился пострадавший, была проведена предварительная проверка. Она дала правозащитникам основание утверждать, что сотрудники Балахнинского ГОВД применяли незаконное насилие не только в отношении Алексея Алясева. Были выявлены и другие жертвы — Дмитрий Меженинов, Станислав Дарцов, Александр Суслов. Зато Балахнинская прокуратура в действиях сотрудников милиции признаков преступления не усмотрела.

Почти год у правозащитников ушел на то, чтобы заставить стражей закона исполнить свои обязанности по расследованию преступлений. Уголовное дело по части 3 статьи 286 УК РФ «Превышение должностных полномочий» в отношении трех оперуполномоченных отдела уголовного розыска Балахнинского ГОВД — Сермавбрина, Крюкова и Шаповалова — было возбуждено лишь 30 марта 2006 года. 31 июля его направили в Балахнинский городской суд, и здесь у «оборотней в погонах» появился новый заступник — федеральный судья Бушмина. 10 июля уже следующего, 2007, года она вынесла определение о прекращении уголовного дела «в связи с примирением с потерпевшими». Определение юридически безграмотное, ведь «превышение должностных полномочий», в соответствии с нормами российского Уголовного кодекса, — тяжкое преступление против интересов государственной службы, которое не может быть прекращено в связи с примирением сторон.

Разумеется, Областной суд по жалобе правозащитников это определение отменил и вернул дело на новое рассмотрение. И тогда на выручку «оборотням» вновь поспешила Балахнинская прокуратура. Государственный обвинитель отказался от обвинения по статье 286 и заявил ходатайство — квалифицировать действия всех подсудимых по части 1 статьи 285 Уголовного кодекса «Злоупотребление должностными полномочиями». А это — преступление средней тяжести, которое «в связи с примирением сторон» действительно может быть прекращено. Чего в итоге и попросил у суда прокурор. После этого ходатайства подсудимых как подменили. Если раньше они «шли в глухую несознанку», то теперь полностью признали свою вину, дали подробные показания о совершении ими преступлений и принесли потерпевшим свои изменения. 28 ноября 2007 года судья Балахнинского городского суда Матвеев вынес постановление, которым вновь освободил всех оперуполномоченных от уголовной ответственности. Впоследствии некоторые из потерпевших утверждали, что «примирение» стало результатом психологического давления на них со стороны милиционеров.

Постановление правозащитники опять обжаловали, ссылаясь на то, что внезапное «раскаяние» подсудимых имело единственную цель — избежать осуждения. Вплоть до ходатайства гособвинителя о переквалификации вину свою они отрицали и ­раскрытию преступлений не способствовали. Кассационную жалобу подал и еще один потерпевший по уголовному делу Александр Марычев.

В декабре 2007 года Марычев обратился за помощью в Комитет против пыток. Александр заявил, что 5 апреля 2005 года он был доставлен оперуполномоченным Шаповаловым в Балахнинский ГОВД. Шаповалов потребовал от Марычева, чтобы тот сознался в совершении каких-нибудь преступлений. Шаповалову, у которого, очевидно, возникли проблемы с «раскрываемостью», было известно, что Марычев ранее судим. Александр заявил, что после освобождения из колонии никаких преступлений он не совершал. Тогда Шаповалов надел на него наручники и нанес несколько ударов руками и ногами по туловищу. После этого опер предложил Марычеву «еще подумать», а сам вышел из кабинета. Воспользовавшись моментом, Марычев сломал цепочку наручников, выпрыгнул из окна второго этажа ГОВД и скрылся. Поскольку никаких процессуальных документов на доставление или задержание Марычева не составлялось, никто из милиционеров не предпринял попыток его найти. Тем временем Александр обратился в одну из больниц города Балахны, где у него были зафиксированы ушибы груди и руки.

Первоначально областной суд оставил решение судьи Матвеева в силе. Однако прокурором Нижегородской области в Президиум Нижегородского областного суда было внесено надзорное представление, по результатам рассмотрения которого приговор Балахнинского суда был отменен, а дело вновь направлено на новое рассмотрение.

Летом 2008 года в Балахнинском городском суде началось третье судебное разбирательство по обвинению милиционеров. К этому времени уже скончался один из подсудимых — Николай Крюков. Несмотря на то, что в ходе прошлого процесса милиционеры сознались в преступлениях и принесли извинения, в ходе нового рас­смотрения опера опять стали отрицать свою вину. Все время, пока рассматривалось уголовное дело, подсудимые продолжали нести службу в рядах милиции — они были уволены «по собственному желанию» лишь за неделю до вынесения приговора.

В 19 часов 21 ноября 2008 года спустя более чем через три года после события преступления приговором коллегии из трех судей под председательством федерального судьи Рассоловой двое милиционеров были ­признаны виновными: Константин Шаповалов — с назначением наказания в виде четырёх лет лишения свободы в колонии общего режима, Андрей Сермавбрин — с назначением наказания в виде трёх лет лишения свободы условно.

Казалось бы, справедливость, хоть и с «третьего захода», восторжествовала — сотрудники милиции, систематически применявшие пытки, признаны судом уголовными преступниками и понесли определенное наказание.

После того, как приговор вступил в законную силу, юристы Комитета против пыток обратились в суд с иском о компенсации потерпевшим морального вреда. Ведь в соответствии со статьей 53 Конституции «каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц».

И вот, спустя четыре года, государство в лице судьи Балахнинского суда Олега Козлова оценил моральный ущерб своих граждан, пострадавших от пыток. Он обязал Министерства финансов России выплатить в пользу Алексея Алясева 25 000 рублей, а в пользу Александра Суслова — 30 000 рублей.

Для сравнения — средний оклад федерального судьи городского суда — 35–40 тысяч рублей. По мнению суда, потерпевшие, которых в течение нескольких часов запугивали, били, ломали ребра, душили при помощи противогаза и которые потом четыре года добивались правды, «не испытали сильных страданий».

Потерпевшие и юристы Комитета против пыток считают такую сумму компенсации вызовом правосудию и насмешкой над страданиями жертв. В ближайшее время постановление судьи Козлова будет обжаловано в Нижегородском областном суде.

Станислав Дмитриевский