09-11-02
Политика
Живи по справедливости или….
У трижды депутата Законодательного собрания Нижегородской области, «справоросса» Александра Косовских почти на все своя точка зрения. Плюс он обычно против большинства, этакая белая ворона. Тем и интересен.
Сила пока не в справедливости
— Александр Альбертович, в октябре прошли выборы во многих субъектах Федерации. И «Справедливая Россия» не была в числе успешных. Вы не считаете, что у вашей партии в регионе будут большие трудности на ближайших муниципальных выборах? Это не показатель?
— Естественно, это показатель. Власть просто так не отдают, ее завоевывают. То же самое и с партиями. Сегодня в оппозиционных партиях нет лидеров, которые способны на завоевание.
— А вы считаете, что «Справедливая Россия» — это оппозиционная партия?
— Есть определение: если это не партия власти, то она оппозиционная. Оппозиция очень важна. Когда есть оппозиция, общество, по крайней мере не вялое, живет. Оппозиция не участвует в исполнительной власти, критиковать легче, чем выполнять какие-то дела. Но ее задача в том, чтобы смотреть со стороны и подмечать все ошибки исполнительной власти. И уж, не дай Бог, какие преступления! Оппозиция — та сила, которая следит за честностью и чистотой исполнительной власти. Вот в этом ключевая роль оппозиции.
— Это понятно. «Справедливая Россия» в 2007 году на выборах в Госдуму преодолела семипроцентный барьер, вошла в нижнюю палату парламента. И вот такие результаты теперь на выборах по субъектам. Означает ли это, что партия не выполнила роль оппозиции?
— Силу продолжает набирать партия власти. Чем сильнее «Единая Россия», тем слабее оппозиция. Это очевидно. Методы, которыми она набирает очки, — понятны. Отношение сильного к слабому всегда одинаково. Всегда и у всех.
— Путин в свое время сказал, что слабых бьют.
— Да.
— Но может быть, и внутри «Справедливой России» есть какие-то нюансы, которые мешают ей развиваться? Приведу пример. Накануне публичных слушаний по форме избрания главы Нижнего Новгорода во всех СМИ было опубликовано заявление лидера вашей партии Сергея Миронова за выборы прямым голосованием. Я видел палатки «справороссов» по всему городу, на которых было написано: «Главу города выбирает народ, а не депутаты». И вот на публичных слушаниях Александр Бочкарев выступает против прямых выборов. Я этого не понимаю. Где позиция партии? Может быть, партия тоже виновата в своих неудачах?
— Бочкарев тоже всегда выступал за прямые выборы главы города. Я не знаю, что случилось, я не был, к сожалению, на публичных слушаниях. Но была ведь пресс-конференция, где мы выразили свою позицию — мы за прямые выборы. Политсовет по этому вопросу не собирался, но позиция партии озвучена Мироновым. Но все мы люди, у каждого есть свой бизнес. Поэтому не хотел бы комментировать действия Бочкарева. Может быть, его не поняли или он что-то не понял. Потому что подписи мы собирали в поддержку прямых выборов.
Вообще, почему сейчас Россия теряет свои позиции, например, в Европе? Всегда Россия в Европе была ключевым звеном. Можно придерживаться взгляда, что там, в основном, католики, а мы — православные. И это очень важно, мы иначе смотрим на жизнь. Впрочем, возможно, дело и не в религии, но в Европе действительно демократия. Мы тоже считаем себя демократами, но у нас демократия неполноценная. Нет в России независимости друг от друга ветвей власти. Население не влияет должным образом на исполнительную власть. У нас в идеале народ сигнализирует о своих чаяниях через депутатов. Это через законы переносится на исполнительную власть. То есть законодательные органы должны в 99% случаев быть инициаторами принятия новых законов, изменений в законы, программы. И приоритеты развития должны депутаты тогда определять. А у нас 99% инициатив исходит от правительства. Там тоже люди, но они предполагают, как выгодно им. А несогласные у нас ничего не могут сделать, потому что мы не можем сказать, что у нас суд и прокуратура независимы. К сожалению. Вот такие у нас национальные особенности, отличительная черта от всех остальных развитых стран. Должно пройти время, когда мы двинемся по пути демократии. А пока — нет. Отсюда и отход от прямых выборов.
— При сырьевой экономике не нужны инициатива, свободы. Пока у нас нефть и газ — демократии не будет.
— Да, нас не заставляет жизнь.
— В моем понимании вы человек демократических взглядов. Вы оправдываете эту ситуацию?
— Ее нельзя оправдывать. Еще со времен Французской революции как получалось? Кто уходил от демократии к трибуналам, сам потом становился их жертвой.
— Опять вернусь к выборам, которые прошли в октябре по стране. В Нижегородской области выборы будут в марте. У местных «справороссов» есть шанс преодолеть барьеры и попасть в городские думы, земские собрания?
— Результаты, которые партия получила в октябре, были внутренне ожидаемы. Но я надеялся на другой результат. Я не сторонник критиковать людей, не считаю, что всегда прав, и смотрю далеко вперед. Но лидер определяет вес партии. Все равно голосуют за человека: избиратели смотрят, кто же в тройке. И все партии связывают свои перспективы с федеральным лидером, с его возможностями, его перспективами. А сегодня нет таких лидеров оппозиции, которые были бы готовы бороться за власть. У нас в России три оппозиционные партии. И ни одному лидеру нельзя приписать реальные президентские амбиции.
В Заксобрании все решает большинство
— В 2011 году будут очередные выборы в областное Законодательное собрание. Вы допускаете, что выборы будут только по партийным спискам? Сейчас 50 на 50. Есть ли, вообще, разговоры о новой системе выборов депутатов?
— В любом случае, решающее большинство в Заксобрании получит «Единая Россия». Там такая система — если на политсовете что решили, то голосуют единогласно. Свое мнение депутат-«единоросс» высказал, а товарищи послушали и решили по ситуации. Все будет зависеть от того, насколько будет сильна оппозиция ближе к 2011 году. Если оппозиция будет сильна, то и одномандатные округа останутся, и система 50 на 50 будет сохранена. А если оппозиция будет и дальше сдавать свои рубежи, то вполне может быть выбор только по партийным спискам. Понятно, что со списками все гораздо легче. Работает «машина» и те, кто на проходных местах, чувствуют себя спокойно, никакого риска, нет нервотрепки. Тем более что быть депутатом-одномандатником гораздо сложнее — его знают в лицо, к нему приходят люди. А так, списочника и не знают, ну есть он где-то и ладно. В случае сильной оппозиции вероятность того, что «Единая Россия» по партийным спискам наберет конституционное большинство, будет невелика. Значит, надо добирать по одномандатным округам. Если снять партию с выборов достаточно сложно и это может расцениваться как удар по демократии, то человека по одномандатному округу всегда можно снять незаметно. Где-то какой-то надрывчик произошел, в последний момент сняли его и все. Два дня поговорили об этом и забыли. Практически по всем одномандатным округам можно провести «единороссов».
— Вы за схему 50 на 50 на данный момент?
— Неважно, какая схема выборов, важно чтобы они были честными. Хотя честность очень субъективна. Ребята из «Единой России» искренне уверены, что они честно ведут выборы. А те, кто по другую сторону баррикад, уверены, что эта борьба нечестная.
— Вы несколько раз успешно баллотировались в ЗС НО. Фактом является то, что эти выборные кампании отобрали у вас немало здоровья и нервов.
— Не только здоровье, но и большую часть бизнеса.
— И тем не менее, каково ваше предпочтение? Вы хотите сохранения схемы «50 на 50»? Не из общих соображений, а конкретно.
— Конечно, я бы хотел, чтобы эта система сохранилась. По одномандатным округам идут люди, которые потом не отказываются от своих обещаний. Они не могут от них отказаться. В этой борьбе на округе кандидат иногда попадает в такие дебри! Он низовую часть жизни видит сам. Не скажу, что я такой уж чувствительный, но иногда такое увидишь, что и сердце вздрогнет. Как люди живут? Безысходность и нищета такая… Конечно, это изнутри взрывает. Дает определенное понимание жизни и понимание, что с этим надо бороться. Вот с этой нищетой.
— Вы входите в круг депутатов, которые работают в Законодательном собрании достаточно долго. Нет ощущения, что это все бесполезно? Что вокруг стена или вата, в которой все тонет?
— Я работаю третий созыв, и такого ощущения у меня нет. А сначала пришел с наивным, как оказалось, желанием изменить мир к лучшему. В частности в той сфере, которую я хорошо знал, — жилищно-коммунальной сфере. Я видел, где мы находимся, что надо сделать, чтобы, по крайней мере, в этой сфере к лучшему менялась ситуация. И могу сказать, что к тем положительным изменениям, которые в ЖКХ есть, я приложил руку. О многом можно сказать. Изменилась ситуация в ЖКХ, и есть куда меняться дальше.
— Это вы говорите об экономических задачах, но мы начали разговор с политики. Изначально вы были избраны от Российской партии пенсионеров. Сейчас этой партии нет. Я считаю, что это был грамотный политический проект. Часть «пенсионеров» ушла в «Единую Россию», а часть стала «справороссами». Но фракции «Справедливой России» в региональном парламенте до сих пор нет. Почему?
— Есть соответствующий областной закон и есть устав ЗС НО. Туда были внесены определенные изменения, которые не позволяют «Справедливой России» создать фракцию. И я понимаю, что в сегодняшней ситуации бесполезно предлагать изменения в устав. Потому что за них не проголосует большинство. Заниматься бесполезным, бесперспективным делом для того, чтобы постучать себя в грудь, я считаю неправильным. Публичный человек, если он чем-то занимается, должен выдавать определенный результат. Если он бегает, кричит, но результата при этом нет, то это превращает его фигуру, с которой никто не считается. Поэтому пока я задачу создания фракции не ставлю перед собой. Будут новые выборы, новые депутаты, другое соотношение сил. Я против очередных изменений в Уставе. А то можно принять и закон о том, что в ЗС НО должна быть одна фракция понятно какой партии.
— Практически это и реализуется.
— Для чего нужна фракция? Её создание — это не самоцель. Фракция — это рабочий орган, задача которого заключается в том, чтобы на профессиональной основе, конкретно решать задачи в законодательном собрании: готовить законопроекты, законодательные инициативы. Ведь приходят люди, излагают свои проблемы, фракция разбирается, аппарат работает. Я не являюсь депутатом на освобожденной основе и не могу заниматься всем спектром вопросов. Это должны делать профессионалы. И фракция сначала работает над вопросом, а уж только потом выносит проблему на заседание парламента. Вот в чем смысл фракции. И если фракции нет, то это тоже самое, что быть лесорубом без топора. Ты можешь ходить по лесу, смотреть, восхищаться, выбирать те деревья, которые нравятся, но реально ничего не сдаешь. Остается только просить топор на 15 минут.
— Вы упомянули, что не работаете в региональном парламента на постоянной основе. А продуктивна ли идея формировать ЗС НО из меньшего числа депутатов, но тех, что работают на профессиональной основе?
— Дело в том, что есть миллион вариантов, на все случаи жизни. И нельзя говорить, что этот вариант хороший, а этот плохой. Наверное, должны быть и профессиональные депутаты, и нет. Потому что есть депутаты-организаторы. Такой депутат поставит задачу фракции, и та работает. И он как преподаватель смотрит, а потом делает замечания, поправляет. И вот эти узкоспециализированные люди, и юристы, и те, кто работал в исполнительной власти, не требуют обучения основам, они серьезно работают. Ни один депутат не может писать законы, изменения в законы на профессиональном уровне. Потому что написание закона — это как диссертацию написать. И как в любой диссертации надо указать актуальность темы, объяснить сегодняшнюю обстановку, цель работы, и документ должен быть не на 10 или 20 страницах — он должен быть компактным, понятным не только для профессионалов, но и для людей, которые им будут пользоваться.
О разном
— Вы не раз говорили, что быть чиновником — это не для вас. В то же время за годы в парламенте вы успели поработать с несколькими губернаторами, с несколькими правительствами. В чем главная проблема исполнительной власти? Все говорят, что законодательство совершенствуется, управленцы становятся совершеннее, управленцы — компетентнее, а количество проблем не уменьшается. В чем главный системный изъян?
— Дело не в системе, и вряд ли можно говорить о каком-то изъяне. Чем больше копаешь, тем глубже делается яма. Так и здесь. То, что происходят изменения в жизни людей, растет уровень комфортности жизни, — это так. Пятьдесят лет назад машин практически не было. А сейчас в каждой семье старенькая, но есть. Отсюда степень свободы и возможность заниматься бизнесом. В подвалах тоже почти никто не живет. Изменения есть. И власть компетентнее становится. Но все познается в сравнении. У нас сейчас люди ездят за рубеж и видят, как там живут. Это во-первых. Во-вторых, в обществе есть расслоение. Это червоточина, которая все взорвет, все разрушит, все съест изнутри. Люди, которые живут хуже, недовольны властью, они иногда даже становятся внутренними врагами. Их не устраивает все, что происходит. Все люди разные, у всех разные способности, разные возможности. Кто-то лучше живет, кто-то хуже. Но не должно быть так, что у одного миллиарды, а у другого, который также работает, — восемь тысяч рублей в месяц. Это просто несправедливо. Несправедливость порождает противоречия в обществе. И чем выше расслоение, тем больше противоречия, они будут накапливаться, а потом приобретут кинетическую энергию, и мало никому не покажется. Другое дело, что сейчас кажется, что этого никогда не будет или «после нас хоть потоп». Мы знаем, к чему это потом приводило.
— Ехал на эту встречу и видел в центре Сормова плакат с вашим изображением и лозунгом «Живи по справедливости или…». А что или?
— У каждого человека, который живет не по справедливости, свои страхи. Это обязательно. Один взятки берет и боится, что его поймают. Другой занимает кресло начальника, не будучи готов к этому. Он понимает, что не разбирается в деле. И он боится, что когда-нибудь поймут, что он ничего не знает. Его уберут. Вот эти страхи. У третьего страхи будут свои. Но время идет, ничего не происходит, человек успокаивается, не стремится поменяться. Только страх наказания, страх ответственности заставляют человека меняться. А в несправедливом обществе много страхов.
— Вы знали нескольких губернаторов: Бориса Немцова, Ивана Склярова, Геннадия Ходырева, Валерия Шанцева. Какие самые сильные качества были у каждого из них?
— Это были разные люди. Немцов понимал, что он не хозяйственник, и видел свою основную задачу в том, чтобы пиариться самому и пиарить Нижегородскую область. Каким образом он это делал? К нему приходили люди и говорили: «Мы хотим сделать это и это». Если «это» не требовало денег из бюджета, Немцов говорил: «Делайте». И причем во все трубы трубил, что они этим занимаются. На всю страну, на весь мир. Он любой проект рассматривал через призму: а заинтересует ли это сообщество журналистов? Если да, то он давал зеленый свет проекту. Не получилось? Ну и ладно, сразу забыли. Следующий проект начинали. И действительно, в область тогда приезжали премьер-министры, высшие должностные лица европейских государств. И Нижегородская область жила, кипела.
Иван Скляров был человеком, который все делал для того, чтобы быть лучшим. Лучшим мэром, лучшим губернатором. И он все свои действия рассматривал с этой точки зрения. Его отличали человеколюбие, милосердие, он практически не умел отказывать.
Примерно таким же был и Геннадий Ходырев. И чем были для нас хороши и первый, и второй, и третий — они были нижегородцами. Мне, молодому депутату, всегда можно было подойти к ним и решить вопросы. И если я мог донести проблему, то вопрос решался.
Сейчас со стороны власти есть некоторое пренебрежение к депутатам. Своего рода пренебрежение к провинциалам: что, мол, вы знаете? Хотя на поверку выходило, что опереться в нашем регионе можно только на нижегородцев.
— Законодательное собрание согласует кандидатуру губернатора, оно после всего этого стало сильнее? Ведь сейчас те же разговоры идут о сильной гордуме Нижнего Новгорода, если она будет избирать главу МСУ. Это все иллюзия?
Eсли к 2011 году оппозиция будет сильна, то и одномандатные округа останутся, и система 50:50 будет сохранена. А если оппозиция будет и дальше сдавать свои рубежи, то вполне может быть выбор только по партийным спискам
— На сегодня — да, иллюзия. В перспективе это действительно усиление. Если будут сильные оппозиционные партии. Ведь вопрос не так ставится: мол, мы вот за тебя не проголосуем. Это неправильно. Правильно, если оппозиция говорит, какие на сегодняшний день есть проблемы, и обещает проголосовать за кандидата, когда он объяснит, что видит решение этих вопросов. Чтобы мы поняли, что вы способны это сделать. А не то, что вот вы хороший человек, — и все. Депутаты ведь оценивают ответы кандидата на свои вопросы. Не просто улучшить, углубить, расширить. Если кандидат в губернаторы или мэры — настоящий профессионал, депутаты это поймут и проголосуют за него. Невозможно будет в таких условиях поставить человека, который выполнит все, что ему скажут. Это будет в любом случае человек, который разбирается в хозяйстве. В другом случае человека представляли, он доказывал, ему заранее вопросы задавали, он отвечал. Все же было по накатанной. Но через полгода спрашивают: «Уважаемый, вам был задан вопрос, и вы отвечали, что будете решать эту проблему, а что происходит сегодня? Вы что, работаете против интересов населения?» Отсюда — недоверие. Вот в чем задача оппозиции. Однако сегодня такого быть просто не может. У нас сейчас захотят проголосуют, не захотят — не проголосуют. Это примитивно.
— Население думает, что депутат может решить все свои проблемы, он освобожден от ответственности за все свои деяния. Хотя, например, ваш коллега Михаил Дикин находится в местах лишения свободы. И депутат теряют работу, бизнес. Получается, что позиция депутата не такая уж и защищенная?
— Я могу сказать, что позиция депутата совершенно незащищенная. Наоборот, он под пристальным вниманием. И любой работник правоохранительных органов получит сто очков дополнительно, если он депутата в чем-то уличит. Это и его пиар, и продвижение по службе. Поэтому не надо говорить, что депутат всемогущ и делает то, что хочет. Это абсолютно неверно.
Сейчас со стороны власти есть некоторое пренебрежение к депутатам. Как к провинциалам: что, мол, вы знаете? Хотя на поверку выходило, что опереться в нашем регионе можно только на нижегородцев
Да, у депутата есть некоторые преимущества. Он на многие вопросы смотрит иначе, профессиональнее. Второе — депутат понимает, что нужно сделать для достижения цели, к кому можно подойти, к кому обратится, какое письмо подготовить, с каким чиновником как себя вести. Депутат лучше остальных видит перспективы в тех или иных направлениях, потому что сам принимает участие в их обсуждении.
— А вот еще такой вопрос об ответственности депутата. Допустим, он будучи за рулем, совершает выезд на встречную полосу движения. Лишат его прав или нет?
— Конечно, лишат. И даже разговаривать не будут. В принципе, так и должно быть. Другое дело, что с депутатом сложнее поступить нечестно. Потому что он знает, что надо написать в протоколе и как защитить свои права. А вообще депутат — такой же человек, как и все.
— Подавляющее большинство депутатов — это состоятельные люди. Вы можете себя назвать состоятельным человеком?
— Что значит состоятельный? Все относительно. У меня в свое время была цель стать финансово независимым. Иметь нормальное жилье, дать хорошее образование детям. Естественно, иметь машину и прочие блага. У меня обыкновенный бизнес, который я веду с людьми, с которыми еще в школе учился, в институте, жил с ними в одном дворе. Поэтому да, я не бедствую.
У меня есть дом, который я строил лет восемь. Но я его построил. Хотя когда я его достроил, мои дети уже выросли. В чем моя финансовая независимость? Этот дом очень большой. Оказалось, что мне такой не нужен. Мы его немного переделали, сделали блочным. Три блока получилось. В одном блоке я живу с семьей, а два других я просто сдаю.
— Некоторое время назад нижегородские СМИ достаточно серьезно обсуждали тему вашего полета в космос. Прокомментируйте, правда ли собираетесь полететь?
— Все было достаточно просто. Позвонил один уважаемый журналист и спросил, какое у меня будет интересное событие на предстоящей неделе. Ну, такие события происходят не каждую неделю, а всего несколько раз в жизни. Ну, какая рубрика, такой и ответ. Я сказал, что на следующей неделе полечу в космос. Да, это был юмор. Некоторые, не общаясь со мной, воспринимали это серьезно. Одна телекомпания предложила мне снять телесюжет в планетарии. Мне отказываться и оправдываться не было никакого смысла. Дурацкая ситуация. Я отвечал как бы шутливо, а люди уже настроились на мою волну. Ну на самом деле, почему депутат не может слетать в космос? Вот тогда я уже прямо говорил, что в люк не пролезаю. И все отлично понимали, о чем речь. А если кто-то не понял, то мне придется все-таки лететь.
Виктор Деменев