09-07-20

Культурный слой

Театр времен застоя капитализма

Нижегородские театры в прошедшем сезоне

А что? Вот зашивал Петр карманы, стриг бороды, рубил головы, а матушка-Россия как была кондовой, вороватой и непролазной, так до сих пор таковой и остается. Китай лезет в тройку мировых лидеров, КНДР запускает к звездам ракеты, Куба идеологически мягчает, как мороженое под солнцем, и только русский медведь лежит себе в берлоге и, посасывая лапу, посмеивается: «Тормошитесь-тормошитесь…» А что, ничего себе позиция. Ну, не волнует его энтропия. И не скажешь, что полный застой — какое-то движение всё-таки наблюдается. В части мероприятий, по крайней мере.

Вот в середине мая очень даже нехилое событие прошло в Приволжской столице — ­театральный форум на 500 участников. Вроде бы событие из ряда вон. Но из того, что мне удалось наблюдать, я ничего особо ­экстраординарного не увидел. Наши постоянные читатели помнят. (Разве что пастижеры с осветителями какую революцию организовали?) Да, приехал молодой продвинутый хореограф из Москвы и завел молодежь на танцы. Семинар театральных критиков не двинулся дальше общих разговоров на общие темы. (Не путать с глобальными.) Отцы-командиры (режиссеры) три дня обсуждали тонкости новой формы договора между театром и собой. Одни художники — молодцы: тихо-мирно делились опытом про материалы, краски, ткани, клеи и т.п.

И не было жарких творческих дискуссий, никто не ломал стулья и не спрашивал — а как там в Париже, Берлине, Лондоне и Нью-Йорке? Им даже здесь все разжевали и пригласили американскую авангардную звезду Ли Бруера, который за полтора компактных дня вывалил на наши бедные головы столько новаций, что я лично их перевариваю до сих пор.

Но это как бы итог, а сезон был по-обычному длинен и по-своему плодотворен. Театры дисциплинированно выдавали нагора премьеры, о чем мы и поговорим, равно как и о самих театрах.

Театр драмы стоит, как скала (или Ла-Скала, что, собственно, одно и то же). Ну никакие бури ему не страшны (а тем более режиссеры) под предводительством такого художественного руководителя, как Георгий Демуров. Это одновременно и хорошо, и плохо. Хорошо, что называется, пока нефть дорогая, и плохо… по той же самой причине. Единственный театр в городе, годами живущий без главного режиссера, а посему при замечательном (!) подборе актеров не имеющий своего лица. Сейчас вот за счет приглашенных людей (при кропотливой селекционной работе Георгия Сергеевича) ­театр имеет репертуар. Но где перспективы, где заделы, где человек, который бы занимался театральным строительством, как в Казани или Самаре?

Да и приезжий постановщик постановщику рознь, о чем недвусмысленно говорят, к примеру, «Дядя Ваня», где блистают Фирстов, Берегова, Демуров и Мельникова, и «Гранатовый браслет», где почти те же персонажи профессионально отрабатывают. Обидно, но при подобном положении вещей актеры теряют и квалификацию, и любовь с уважением к театру как главному делу жизни, поневоле заглядываясь на всякие хлебные презентации и прочие околотеатральные мероприятия.

В «Комедiи» дело обстоит повеселей, но от этого нисколько не лучше. Бог просто жалеет Нижний и дает здоровья Семену Эммануиловичу Лерману. Пользуясь случаем, поздравляю его с «Золотой маской» и прошу прощения за слишком порой суровые суждения. Надо все-таки делать скидку на возраст, тем более что 86 лет — уже само по себе достижение, до которого еще надо дожить. Но объективно рассуждая, это все равно пожарный режим.

Скажут, не все так ужасно. Есть смена. Молодая. Андрей Ярлыков.

Мне очень нравится актер Ярлыков — опытен, органичен, харизматичен. Я просто восхищаюсь его плотной работой с актерами, где по роли видно, что все оговорено до ­жеста. Но не выше второго режиссера, потому что какая-то внятная програмная позиция отсутствует начисто, о чем явствует подбор сусальных, псевдонародных и квазидеревенских пьес. А уж это его пристрастие к нелучшим авторам, типа Сигарева и Коляды, которые даже фразу выстроить не могут и весь их «шарм» держится за счет пиара, пошлости и примитивизма…

Режиссер (Станиславский, Мейерхольд, Товстоногов) — это прежде всего широта кругозора, креативность и мало-мальски жизненная позиция. А ставить душещипательные мелодрамки про клушек и старушек — я вас умоляю!

Отдельное спасибо хотел бы сказать актерам театра за их замечательную игру, а роль Свиньи («Простая история») считаю лучшей из всего, что я видел у Надежды Ковалевой. Уж если такая тяга к теме простых людей, так сколько хороших советских пьес совсем не устарело (один Арбузов чего стоит), а в свете последней банкирской диверсии и обкрадывания рядовых граждан — так просто реанимировало свою актуальность.

О детских театрах хочется сказать особо. Я старый, усталый дядька и если и ношу очки, то они отнюдь не розового цвета. А посему считаю, что о такой трепетной и специфической материи сподручней рассуждать какой-нибудь студентке-филологине или даме, да даме, но еще не старушке.

Однако и они, бывает, ставят взрослые спектакли, а один — буквально вот только что.

Из всего традиционного шекспировского «пятикнижия» «Король Лир» для меня — самая загадочная пьеса. Американцы такие сюжеты называют идиотскими, вроде предложений перевернуть Эйфелеву башню вверх ногами или сшить мини-юбку английской королеве. Мало того что нелепо, так ведь еще и бессмысленно. Король — он на то и король, чтоб до конца им быть. Найдите хоть одного начальника ЖЭКа, который бы уступил свое место подчиненным — и я съем свою беретку. Еще Хичкок говорил: «Кино должно начинаться землетрясением — и далее по возрастающей». Возможно, «Лир» — пионер абсурдистского театра, так его и надо играть повышая градус парадоксальности и сюрреализма, а не пытаться весь спектакль разъяснять зрителям, почему так нехорошо обижать добрых папенек. И даже золотые яблочки и ротанговая мебель ничего «такого» не привносят.

Не очень понятно, почему власть финансирует и обласкивает средненькую «Веру» и абсолютно игнорирует авангардный и горящий «Зоопарк»

Если в «Собачьем сердце» было какое-то проникновение в материал, какие-то зацепы, то здесь — полное скольжение по поверхности. И ситуацию не спасает даже вдохновенная игра Леонида Ремнева.

Мне кажется, ошибка режиссёра Владимира Золотаря в том, что он захотел встать на цыпочки и поразить провинцию столичным шиком. (Одна эксклюзивная музыка Ольги Шайдулиной чего стоит!)

Не надо мечтать о лаврах, лучше заботиться об искусстве. Оно вернее.

Вот с оперой и балетом, я думаю, все в порядке, потому что музыка — вечна. Особенно такая, как у Эдварда Грига. Хотя мне больше нравится опера, ибо живое пение — это… Да что там, Орфей вон диких зверей усмирял. А сколько зверей просто умирает в человеческом сердце по выходе из театра. Единственное, что меня удручает, так это афиша, из года в год составляемая по принципу советской номенклатуры: поруководил баней — вот тебе отдел культуры, а потом и на сельское хозяйство могут бросить. И так бесконечно по кругу: Верди-Пуччини-Чайковский, Верди-Пуч…

В Большом Сорокина поставили (я его не люблю), но хоть какое-то движение. Я даже не заикаюсь, что у нас при СТД есть своя секция драматургов, из которой я ушел 10 лет назад ввиду полной бесперспективности. Но в Нижнем активно сочиняет музыку уже упомянутая Ольга Шайдулина — молодой композитор, чью оперу «Театральный ­разъезд» купил Валерий Гергиев. Так что и ходить далеко не надо, было бы желание. А его-то все меньше и меньше с обеих сторон.

Отдельно хотелось бы поговорить о репертуаре. Так уж повелось, что он (в разных пропорциях) состоит из четырех позиций: зарубежная классика, русская классика, современная иностранная пьеса и наши «новые русские». Лет пять-семь назад было какое-то умопомрачение: англо-французкие раздевальные водевили плюс отечественная «чернуха», и над всем этим витало магическое слово «касса». Сейчас, слава богу, истерика поутихла, и классика потихоньку заполняет афишные строчки. Правда, так осторожно, почти наощупь, ведь те же «Дядя Ваня» и «Зойкина квартира» — на мой взгляд, не лучшие вещи классиков, а я уж молчу о «Чехарде». Почему много лет не ставятся ни Артур Миллер, ни Теннеси Уильямс, ни Герхард Гауптман? Ведь, к примеру, «Смерть коммивояжера» — просто о сегодняшних кризисных нас. Благодаря исключительно подвижничеству Александра Сучкова поставлен Мрожек («Эмигранты»), который, к сожалению, не имеет никакого резонанса в городе. Не очень понятно, почему власть финансирует и обласкивает средненькую «Веру» и абсолютно игнорирует авангардный и горящий «Зоопарк», с каждого фестиваля привозящий по лауреатству.

Конечно, если мы рассматриваем театр как часть социальной политики, то все хорошо: актеры ходят на работу, получают зарплату, людям есть куда надеть смокинги и в антракте обуфетиться.

А если как искусство… Ведь оно не фарш — его в мясорубке не провернешь.

Из сборника «Земляки»

Сергей Плотицын