10-02-01

Политика

Александр ЧЕРНИГИН: «Надо менять систему на советскую»

Партия КПРФ зачастую представляется нам монолитом, где нет разнообразия мнений. Поэтому журналисты обычно действуют так: хочешь знать точку зрения коммунистов — спроси у депутата Законодательного собрания Нижегородской области, лидера левой фракции Владислава Егорова. Давайте пойдем против шаблона и поговорим с его соратником и коллегой Александром Чернигиным.

«Криминалитет в Заксобрание вроде бы не допустили»

— Александр Григорьевич, я беседовал с несколькими депутатами регионального парламента от «Единой России» и спрашивал, как формируется у них партийный список к выборам, почему именно эти люди там оказались. Четкого ответа не получил. Говорят чуть ли не о сплошной мобилизации бизнеса и чиновников. А как формируется партийный список у КПРФ и за какие конкретно заслуги вы попали в список кандидатов в Заксобрание?

— Я состою в партии уже 11 лет. И начал я рядовым членом партии, потом был избран секретарем первички, потом стал первым секретарем Советского райкома партии. Сейчас я секретарь обкома. Я несколько раз баллотировался в городскую думу Нижнего Новгорода по партийному поручению. Участвовать в выборах — это тяжелая работа. Особенно когда финансы поют романсы. Ресурс ведь не такой большой, в том числе и человеческий. И потому приходилось выкладываться по полной. Я прошёл через выборы и сочувственно отношусь к людям, которые берут на себя такую нагрузку.

Когда я был секретарем Советского райкома, мне поручили курировать несколько районов, которые входили в отдельный «куст». Вот так я и оказался в партсписке в Законодательное собрание Нижегородской области. Кстати, в депутаты ЗС НО я не сразу попал, а только после ухода Николая Рябова в Государственную думу, когда список подвинулся.

— Понятно, что в список попадают любо за активную работу в массах, либо за деньги. А вот про вас говорят, что вы работали в органах госбезопасности.

— Да, работал.

— Не стало ли именно это тем фактором, который «выдвинул» вас в список КПРФ?

— Нет, это исключено.

— Я спрашиваю потому, что люди из компетентных органов обладают аналитическим складом ума, умением работать с информацией, определенной юридической грамотностью — оптимальный набор качеств для работы в законодательном собрании.

— Это все абсолютно не играло роли.

— А можно я задам провокационный вопрос? Ваши коллеги, которые, как известно, бывшими не бывают, есть в ЗС НО? Или они там совершенно не представлены?

— Ну почему же? Представлены. Наверняка присутствуют. Они такие же люди, абсолютно. В советское время это был передовой фронт партийной работы. И туда отбирали тоже неспроста. Деятельность специфичная, о которой непринято распространяться.

— На федеральном уровне и в исполнительной, и в законодательной власти достаточно много выходцев из КГБ и ФСБ.

— Да, но не все об этом заявляют.

— Мы знаем, что и Владимир Путин, и Сергей Иванов работали в разведке. И представители криминалитета встречались в Госдуме. А в нашем законодательном собрании тоже не обошлось без этих крайностей?

— Ну, криминалитет вроде бы не допустили. И думаю, что этим людям в ЗС НО незачем присутствовать. А то, что работники правоохранительных органов присутствуют, вполне нормально. Это такая же профессия, как учитель или врач, — такие же люди. Другое дело, что не все об этом говорят. Ведь это не всегда дает положительный эффект в выборной кампании.

— Во фракции КПРФ в Законодательном собрании Нижегородской области, кроме вас, состоят достаточно известный депутат Владислав Егоров, педагог из Сормовского района Александра Аристова, Григорий Щербинин с опытом работы в управленческой работе. Состоял и предприниматель Дмитрий Добродомов, который вышел из фракции. А когда состав насчитывает четыре–пять человек, каждый ведь на счету, ошибок быть не должно. С Добродомовым какая-то кадровая ошибка произошла?

— Не совсем так. Когда партия не имеет минимально достаточных ресурсов, живет чисто за счет взносов, а нужен хотя бы мизерный объем агитационной литературы, приходится обращаться к бизнесменам, которые могут оказать какую-то помощь. И люди идут на это. Клянутся, что будут действовать с партией, держаться за неё. А в конечном итоге происходит обман. Кстати, моя позиция всегда состояла в том, что лучше мы скромнее пройдем по выборной кампании, но чтобы такие люди к нам не примыкали.

— Насколько я помню, Добродомов по списку заменил в региональном парламенте Ивана Никитчука. Сейчас актуальны проекты строительства АЭС в Навашинском районе, в послании губернатора много сказано об атомной энергетике, высоких технологиях. А Никитчук как раз специалист в этих сферах. Жаль, что такого депутата в областном парламенте сейчас нет. Тем более что он с опытом работы в Госдуме. Вы говорите о дефиците людского ресурса, а тут ушел опытный человек, и появился бизнесмен Добродомов, оказавшийся еще и чужеродным элементом для КПРФ.

— Просто Никитчука пригласили на работу в ЦК. Он сейчас работает в Москве. Решили использовать его по партийной линии именно там, и я думаю, это разумно. Что касается стройки АЭС в Навашино и специалистов в атомной энергетике, то у нас в партии они есть, выходцы из больших научных кругов. Наши люди готовили по этой теме доклады, выезжали с комитетом ЗС НО в Навашино, давали определенные рекомендации. Подготовлено серьезное резюме по строительству АЭС, с которым мы можем вас ознакомить… Так что партия работает по всем направлениям.

— В СМИ часто упоминают фракционные заседания депутатов «Единой России». А ваша фракция тоже собирается перед пленарными заседаниями? Вырабатываются тактика и жесткий порядок голосования?

— По острым вопросам мы тоже, естественно, проводим оперативные совещания, вырабатываем общую линию. Но жесткого нажима мы никогда не испытывали. И бывало, вы сами это видели: один голосует так, а другой — иначе.

— То есть принцип консолидированного голосования у вас не практикуется?

— По отдельным позициям мы действительно стоим жестко. По принятию бюджетов, по кадровым решениям.

«Решения принимаются большинством»

— В Законодательном собрании 50 депутатов. Если я не ошибаюсь, восемь из них работают на освобожденной основе, то есть на постоянной. По-моему, ни один депутат из фракции КПРФ к этой категории не относится. Возникает вопрос: у вас нет желающих или большинство «Единой России» просто не хочет, чтобы кто-то из коммунистов получал зарплату из бюджета?

— Тут все закономерно. Так как «Единая Россия» имеет большинство в региональном парламенте, то все вопросы внутреннего распорядка они решают под себя. Окажет нам доверие народ, повысим мы свое представительство в региональном парламенте, вот тогда и наши люди будут работать на освобожденной основе. А кадры для этой работы у нас подготовленные.

— Понятно, но когда мы говорим о законодательном собрании, то подразумеваем не набор партийных фракций. Речь все-таки идет о профессиональной составляющей. Поэтому в вопросе об освобожденных депутатах партийный принцип должен находиться, как минимум, на втором месте. А на первом — все-таки профессионализм.

— От КПРФ в Законодательное собрание пришли новые люди, которых не знали. Видимо, хотели присмотреться. Хотя Владислав Егоров достаточно известен в политических кругах. Он сейчас является заместителем председателя комитета по регламенту.

— Во-первых, он не на освобожденной основе. Во-вторых, он сначала возглавлял тогда еще комиссию по регламенту.

— Да, возглавлял.

— И политика вновь сыграла свою роль в понижении его по депутатской иерархии.

— Без политики ничего не бывает. И здесь она тоже присутствовала. Отбрасывать этот момент нельзя. Что тут незаконного? У «Единой России» большинство в региональном парламенте. И кого хотят, того и делают депутатом на освобожденной основе. Вопрос в пользе дела — вот что главное. Ну, поставили бы руководителем комитета коммуниста, а что бы изменилось в результате? Решения все равно принимаются большинством. Им так удобнее — централизовать власть и работу над законопроектами.

— Если посмотреть на работу Заксобрания и его комитетов, то зачастую самыми жестокими критиками законопроектов, вносимых от имени губернатора, являются депутаты из «Единой России»: Сериков, Шаронов, Сопин. Вы не согласны с этим?

— Абсолютно согласен. Это сильные депутаты, профессионально подготовленные. Вопросов нет. Сериков имеет большой политический и партийный опыт еще с советских времен. Шаронов — более молодой, но очень грамотный специалист в финансово-бюджетной сфере. Все закономерно.

— Что из этого следует? Что компартия еще только учится работе в Законодательном собрании?

— Вопрос стоит иначе. Депутаты принимают законы. Для кого? Для людей. Народ оказал депутатам доверие. Но когда этот кредит будет исчерпан, зависит от того, что, сколько и как депутаты сделают. На сегодняшний день мы, коммунисты, представляем оппозицию и доказываем преимущества социализма. В чем это выражается? Мы говорим: давайте посмотрим на нынешний курс, который проводится уже 20 лет. Что в результате сделано для народа? Люди, в особенности молодые, могут сказать, что они гордятся своей страной? Нет. Вот когда я был молодым парнем, я гордился своей страной, Советским Союзом. Это действительно была самая могучая и передовая страна в мире. Я видел, как строились города, я ездил по этим городам. Меня бесплатно обучали в школе, в институте, государство предоставило квартиру. И я считал, что именно так и должно быть. Мы работаем на государство, а оно каждому воздает по делам его. В то время я видел, что и села развивались. Сколько народа, сколько молодежи было в селах — все ударно работали. Сейчас деревня вымирает. Вот заявляют: будем укрупнять, объединять хозяйства. О чем говорят эти укрупнения? Они свидетельствуют о том, что на части поселений просто поставили крест. И про них скоро забудут. И там не будет ни рождаемости, ни школ — ничего вообще. Селян просто бросают.

Возьмем науку. Весьма проблемная ситуация в этой сфере. Многие ученые уехали на Запад, распроданы научные секреты. Просто бедственное положение. И вот говорят: нужны кадры. А где их взять? Готовы специалистов с Запада завозить и осваивать нанотехнологии. Ну не смешно ли?

— Я с вами согласен. Но с другой стороны, мы говорили — был Никитчук, сразу ушел из ЗС НО. Как раз он представлял науку…

— Вы думаете, что если бы Никитчук остался, то появились бы новые законопроекты?

— Нет, конечно. Я понимаю, что фракция из нескольких человек не решит вопросы, когда в региональном парламенте 50 депутатов. Но это сигнал обществу. И во фракции КПРФ нет агрария, извините. Что это такое? Вы с Егоровым правильно ставите вопрос по сельскому хозяйству, но…

— Даже если бы Никитчук был в ЗС НО со своими знаниями и опытом, мало что для науки можно сделать при данной системе. Для меня вопрос по-другому стоит: к какой системе, например, на селе мы идем? Если к капитализму, то получите фермерство, работайте как хотите, выживайте как можете. Если к социализму, то это государственное управление и дотации в 10% от бюджета страны. Тогда мы поднимаем село, выдергиваем его и начинаем тащить. По отношению к селу нынешняя власть поступила непорядочно. Мы постоянно слышим вопрос, готово ли село обеспечить город продовольствием? А если задать обратный вопрос? Готов ли город что-то дать взамен? Те же комфортные условия проживания на селе. Почему оттуда все бегут? Вот показали красивую зарубежную жизнь. И наши спрашивают, что они делают среди свиней? В советское время прививали любовь к Родине. Ученики даже с отличными оценками порой оставались в родной деревне, в родном районе, чтобы приносить пользу именно здесь, на своей малой родине. Сейчас никто там не остается, все бегут. А когда лишили возможности зарабатывать, то бегут уже семьями. И при данной системе, да будь хоть семи пядей во лбу, академиком — этот вопрос не решишь.

— Но обратите внимание на то, что в Нижегородской области с 2001 года губернаторы Геннадий Ходырев и Валерий Шанцев были выходцами из КПРФ. Один из них избрался губернатором в 2001 году, будучи коммунистом. Второй состоял в КПРФ года до 1996-го. Что это дает нижегородским селянам? Я понимаю, что губернаторы вмонтированы в существующую систему. Многое определяет федеральная власть, но тем не менее.

— Вы самое главное сказали. Когда я разговариваю с отдельными представителями «Единой России», то вижу, что все они, по сути дела, коммунисты. Они тоже недовольны системой.

— Давайте сразу скажем, что местный фактор тоже играет роль. Вот в Нижегородскую область пришел известный на всю Россию управленец Валерий Шанцев. Он привел свою команду. В том числе Сергея Потапова, который был в КПРФ до 2004 года. Все думали, что нижегородская «Единая Россия» будет получать на всех выборах больше, чем в среднем по стране. А получилось наоборот. Я так размышляю: КПРФ получила в Нижегородской области больше, чем в России, потому что Шанцев и Потапов — бывшие коммунисты. Или они не такие хорошие управленцы? Местный фактор все равно влияет. Как вы это объясните?

— Безусловно, Шанцев — опытнейший руководитель, управленец. И голосуют за «Единую Россию» только за счет того, что в Нижегородской области именно он. Если бы регион возглавлял кто-то другой, «единороссы» получали бы еще меньше голосов. Но вопрос еще и в следующем: тот же Шанцев значительно больше сделал бы для региона при советской власти, а не при капитализме. Потому что руки-то обрублены у губернаторов. Видно, что хочется Шанцеву ввязаться в серьезную работу, построить, сделать что-то. А рычагов управления довольно-таки мало. Постоянная зависимость от финансов, каких-то структур, кого-то надо привлечь. Нет общего государственного подхода в России. А Шанцев — именно государственник.

— Вы работаете в комитете по экономике и промышленности в региональном парламенте. Что мы слышим? В условиях кризиса «ручное управление», «работа по методу совнархозов», говорят о промышленной политике. Министерство у нас профильное занимается промышленностью и инновациями. Кстати, до губернатора Склярова в регионе вообще не было структуры, которая курировала промышленность. И это было честнее. Потому что сейчас это просто слова и вывески. Нет никакой промышленной политики. Есть министр Николай Сатаев, активный человек, который в режиме пожарной команды ездит по заводам. До него министр промышленности занимался, в основном, зарубежными выставками. То есть никакой системы госрегулирования в промышленности нет. Почему коммунисты не расскажут об этом? Правительство говорит об инновациях? Давайте сделаем министерство инноваций. И пусть хоть что-то делается в сфере инноваций. А так нет ни промышленности, ни инноваций. Что же делать?

Когда я разговариваю с отдельными представителями «Единой России», то вижу, что все они, по сути дела, коммунисты. Они тоже недовольны системой

— Это все в региональном правительстве, конечно, знают и понимают. Там люди неглупые, опытные. И нынешнее положение экономики известно. С самого начала все было упущено, с момента перестройки. Нам говорили: сейчас придут западные дельцы, нас нанотехнологиями и чем угодно снабдят, построят заводы — а мы им льготные условия: пожалуйста, стройте, где хотите, любую площадку освободим. И поначалу у многих такая эйфория была. Да, мол, действительно, так оно и будет. Но дальше подержанных автомобилей, кока-колы, всякой мелочевки дело не пошло. Потом задумались, что же делать дальше? И все-таки почему-то затянули тактику заманивания инвесторов сюда. А свое бросили, плюнули на него и растерли. И теперь отечественное производство в таком загубленном состоянии, что наступает безысходность. И вот опять говорят о развитии своего производства? Нанотехнологии нужны, модернизация. Опомнились!

Надо быть очень примитивным, чтобы думать, что капитализм будет сам по себе одаривать кого-то. Там всегда жесткая конкуренция. Зарубежным компаниям вообще здесь ничего не нужно, кроме территории и сырьевой базы. И это сразу можно было спрогнозировать в отношении капитализма. Но почему-то этого не произошло. И все пошло на разграбление. Те, кто захватили заводы и фабрики, обобрали массу акционеров — простых людей. Ведь народу никто не объяснял, для чего все эти акции нужны и как с ними обращаться. Да и сейчас люди этого не знают — кто-то и за бутылку продал. А я своей теще говорил, чтобы акции держала, закон все равно будет, и они не пропадут. Она работала заведующей мастерской по ремонту обуви. Сейчас это предприятие с молотка пустили. Я два раза пытался на них уголовное дело заводить. Двухэтажное здание, территория. Все продают и каждый год показывают нулевой баланс. Сейчас уже все распродали. Натуральный криминал! И никто этим не занимается. В начале 90-х годов мы в КГБ предупреждали, что сейчас криминал полезет во власть, в бизнес. Они все уже подминали под себя. Но ведь нельзя трогать новый класс предпринимателей.

«Нам сложно работать»

— В 2010 году Законодательное собрание Нижегородской области будет согласовывать кандидатуру губернатора Нижегородской области. Вы Шанцева похвалили. Мы все обманываться рады. Как будто московский бизнес и его проводники менее хищные, чем западные. Что происходило в 2009 году? Были постоянные изменения в бюджете. Но одна цифра была практически неизменна — дефицит области в 14 миллиардов. На дворе кризис, доходов мало, но нам плевать, мы привыкли жить на широкую ногу — хочется строить оперные театры, дома правительства и ФОКи. Берут кредиты, увеличивают госдолг. А расплачиваться будет следующий губернатор. Вас это все утраивает что ли? Почему Заксобрание не поставит этот вопрос по дефициту бюджета, по госдолгу Нижегородской области?

— Мы всегда голосовали против бюджета.

— С этим я не спорю, но надо давать и политическую оценку.

— Мы знаем, к чему это ведет. Но это проблема властей, это их решение. Вы заметили, что в последний раз многие депутаты проголосовали против? Только силовым давлением это все разрешилось. Люди-то понимают, что немного не туда шагаем. Нормально, что депутаты задумываются над этим.

— Все это так, но создается впечатление, что по глобальным вопросам существует некое табу на обсуждение. Да, по приоритетам развития критика есть. По некоторым расходным статьям тоже. И коммунисты тут не молчат. Взять, например, расходы на представительство Нижегородской области при федеральном правительстве. Сейчас должны появиться представительства во Франции и Германии. Конечно, нужно открывать регион миру, но давайте скажем честно, что именно эти меры — полная чепуха.

— Мы-то категорически против, у нас совсем иная позиция. Для чего нужны зарубежные представительства? Может быть, для того, чтобы своих жен туда возить или самим кататься? Не знаю. Надо будет просчитать потом, какая польза от этих представительств. Какая будет отдача, сколько средств вернется по договорам?

— Фракция коммунистов задавала вопрос по этому поводу — никакого четкого и ясного ответа не последовало. Мы живем в информационном обществе, сейчас нет проблем, чтобы куда-то добраться, какую-то информацию передать. Зачем эта бюрократизация внутрироссийских и международных связей на всех уровнях? Нужно все эти вопросы поднимать, додавливать.

— Все упирается в одно. Если бы сейчас было 51% голосов у «Единой России», все считалось бы совсем иначе. И подходы были бы совсем другими. И к народу бы относились совсем по-другому. А когда дают 80–90% этой власти, то они что хотят, то и делают. При этом 50% населения на выборы не ходят. То ли это слишком зажиточные люди, которым выборы неинтересны, то ли это совсем бедные люди, которые никому не верят, разочаровались во всем. Тут надо тщательно анализировать. Но понятно, что если бы эта часть участвовала в голосовании — картина была бы иная. И решения были бы иными.

— А знаете, какую версию подавляющего большинства «Единой России» я как-то слышал? Один «единоросс» говорил, что им не нужно 80–90% голосов. Но что поделать, если «Единая Россия» на 100 депутатских мест выставляет 95 кандидатов? А вот КПРФ, ЛДПР или «Справедливая Россия» — всего лишь по 10. У них, мол, нет людей, а значит, нет конкуренции. Это неправильно?

— Конечно, неправильно. Вот маленький пример: выборная кампания. Звонит мне секретарь райкома одного в Нижегородской области. И просит не приезжать в район, так как он не может организовать никакого собрания избирателей. И вопрос стоит так: к нему пришел сын, которому на работе сказали, что если, мол, твой отец будет участвовать в выборах, будет мешаться, ты будешь уволен. А что такое уволить в районе или на селе отца семейства, который зарабатывает? Это все, конец. Значит, надо собираться всем и уезжать. Потому что дальше никто не даст жить и зарабатывать. И вот с позиций этой власти говорить об отсутствии конкуренции — это кощунство. Сначала дайте равные выборные возможности, чтобы не было беспредела. Тогда я действительно скажу, что у нас одинаковые шансы на выборах, и мы занимаем свою маленькую нишу по праву. А так у меня большие и глубокие сомнения по этому поводу. Нас поддерживают многие, но зачастую люди бояться даже вступать в КПРФ. Особенно в районах. Есть даже «единороссы», которых заставили вступить в «Единую Россию», а голосуют они за нас. Под страхом большим, как бы кто чего не подумал. Как бы не узнали. И когда по пять урн на избирательном участке, с которыми объезжают избирателей, мы даже не можем найти наблюдателей столько. Безусловно, нам сложно работать. Власти неслучайно такую систему придумали. Иногда мы наблюдали такую картину: с этой переносной урной уезжают, где-то побудут полчаса, приезжают и у них уже есть 300 подписей за «Единую Россию». Откуда? Технически невозможно обойти и собрать столько подписей за 30 минут. И вот после этого говорят, что нет конкуренции.

— И все-таки вернемся к вопросу о губернаторе. Я понимаю, что позиция еще не сформирована. И рано говорить, за кого. Но тем не менее, КПРФ — оппозиционная партия. По кадровым вопросам, я так понимаю, у вас не голое отрицание любого варианта, но практика голосования «против» имеет место. Какую позицию от фракции КПРФ можно ожидать в августе?

— Не знаю. Преждевременно, мне кажется, об этом говорить. Пока мы этот вопрос даже не обсуждали.

— Команда губернатора проработала четыре с половиной года. Удовлетворительно или нет?

— Губернатор все делает на 100% исходя из нынешних условий. Или близко к тому. Я опять же повторю: вопрос не в губернаторе, а в системе. Руководители регионов сделали бы гораздо больше, у них огромный опыт. В советской системе по-другому бы шло движение вперед. Ведь даже сейчас мы все время сравниваем экономические показатели с 1989–1990 годами. По урожайности, по жилью. Вот уже приблизились к этим данным. А никто не берет в расчет, что социализм на месте бы не стоял. За двадцать лет мы ушли бы далеко вперед. Мы удивляемся, что китайцы такой прорыв за короткий срок сделали. А ведь мы к ним относились с иронией: «Наши младшие братья». Мы-то были на гораздо более передовых позициях!

— Вы говорите, что в советских условиях они сделали бы гораздо больше. Я с этим согласен. Но с другой стороны, я думаю, а в советских условиях был бы Шанцев на руководящем посту или нет? Я, глядя на Шанцева или Потапова, думаю, что нет. У них большие карьерные устремления, но данных для карьеры нет.

— Наверняка, руководители были бы другие. Я думаю, что не хуже нынешних, конечно. Оценку дать, насколько они хороши, я не могу. Это можно сделать, когда участвуешь с ними в работе. Тогда начинаешь понимать, насколько это честно и правильно. Главное — чтобы все по-максимуму делалось для народа.

Виктор Деменев