10-10-18

Общество

Внутренняя империя

Россия продолжает оставаться имперской державой, в которой социальные пространства, развивающиеся вне государственного контроля, ещё чрезвычайно редки, и за их существование приходится бороться. Об этом шёл разговор на международном семинаре казанского журнала «Ab Imperio» в столице Татарстана на прошлой неделе.

Говоря об имперском характере России (как в историческом, так и в современном смыслах), эксперты указали на те регионы, где возникают наиболее сильные разломы и коллизии. По словам одного из участников, в России общество постепенно «отламывается» от государства, но происходит это в различных регионах по-разному. Например, некоторые подтверждения этой гипотезы можно найти на Северном Кавказе, где органы государственной власти находятся в постоянном конфликтном соприкосновении с радикальными группами, приверженными насилию. При этом лидеры кавказских республик строят свои отношения не столько с федеральной бюрократией (министерствами и ведомствами), а с первыми лицами напрямую. В этом смысле линия Рамзан Кадыров — Владимир Путин вполне соответствует имперской логике правления.

В Татарстане в этом смысле всё выглядит гораздо спокойнее, но свои источники напряжения есть и здесь. Политический режим по своему происхождению — «свой», местный, но некоторой частью интеллектуалов, группирующихся вокруг журнала «Ab Imperio», он парадоксальным образом воспринимается как «оккупационный». Другими словами, элита не пришлая, но всё равно как бы не совсем своя. Вероятно, такие настроения объясняются ощущениями того, что власть в Казани, действуя в тесной связке с федеральным центром и крупными корпорациями, не так чувствительна к интересам местных сообществ, как того хотелось бы.

Из рассуждений на эту тему возник другой сюжет — о внутренней колонизации России. По наблюдению некоторых экспертов, антиколониальные настроения усиливаются в регионах Сибири, особенно в контексте массовых протестов экологов против загрязнения Байкала. На волне протестных настроений неизбежно формируется образ внутреннего врага — это либо крупные добывающие корпорации, либо Москва как воплощение далёкого «имперского» центра. Если Байкал — это национальное достояние, то те, против кого направлен протест, по логике, должны быть представлены как враждебные, чужие силы. Показательно, что на этом фоне даже гибель — в обоих случаях на охоте — высокопоставленных чиновников (губернатора Иркутской области и представителя президента в Госдуме) воспринималась как возмездие в отношении фигур, представляющих и символизирующих собой центр.

Режим экс-президента Минитимера Шаймиева элитами считается «оккупационным», потому что ближе к центру, чем к местным сообществам

Примеры из регионов показывают, что сегодня осмысленные социальные действия невозможны на абстрактной и чисто идеологической основе. Сегодняшний протест может быть относительно эффективным лишь при условии его технократичности, то есть направленности на решение конкретных, местных ситуаций, будь то защита городской среды, памятников старины, леса, парка, озера или моря. В одном из последних номеров «Ведомостей» Михаил Барщевский назвал этот феномен движением «новых несогласных», являющимся, по его мнению, самым актуальным социальным продуктом последнего десятилетия. «Новые несогласные» — это люди, хорошо образованные, вполне адаптировавшиеся в рыночной экономике, достаточно самостоятельные, не терпящие патернализма со стороны властей и потенциально способные к самоорганизации. И борются они, прежде всего, за то, чтобы в России политику могло делать не только государство.

Конечно, с формальной точки зрения, в России есть социальные пространства вне государства. Например, МСУ, по закону не входящее в сферу госуправления, но на деле являющееся её частью. Нижегородская выборная кампания со всей наглядностью продемонстрировала мнимый характер МСУ как формально негосударственной сферы отношений. В свете этого ­становится ­понятным обострение общественного внимания к тем трудностям, которое государство испытывает, приспосабливая себя к нуждам граждан. Объяснение всего спектра проблем в этой сфере через бедность и недостаток ресурсов явно не работает, поскольку именно тогда, когда государство находит деньги на ремонт дорог или подъездов, за этим обязательно и непременно следуют неудобства в виде неделями распаханных и перегороженных дорог в центре города, провоцирующих гигантские пробки, или грязи на лестничных клетках в медленно ремонтируемых домах.

Как видим, перед нами тот самый случай, когда дискуссии на исторические темы выводят на ряд более чем актуальных сюжетов. Наверное, есть своя логика в том, что серьёзные дебаты на тему имперской сущности России прошли в столице Татарстана, где словосочетание «Российская империя» всегда вызывало скорее скепсис, чем почтение. Но казанские историки при этом полагают, что в давние времена классической империи у России были серьёзные достижения, которых, увы, сейчас просто нет. Поэтому имитировать собственное имперское прошлое — вряд ли достойное занятие.

Андрей Макарычев