11-02-16
Политика
Этот город — это Вавилон
Смена власти в Нижнем Новгороде прошла максимально болезненно. И отголоски уходящей политической зимы могут быть самыми разными.
Эпопея с противостоянием мэра Вадима Булавинова с губернатором Валерием Шанцевым набила всем оскомину. Это один из тех сюжетов, на которых красивую пьесу не напишешь. Правда, сюжет исключительно батальный. Военное положение было очевидно, но крови зрители, естественно, не видели.
Любое потенциальное поле боя немедленно использовалось по назначению, поэтому то тут, то там разгорались схватки. За то, кто будет благоустраивать город. За стратегический — особенно в предвыборный период — Канавинский мост. Против ФОКов. За отмену выборности мэра. Параллельно жестокая война шла среди местных «единороссов». Привычные бурые политические «медведи» мутировали в нетипичных для местных широт гризли. И поступили согласно новым установкам. В смысле грызлись по мере сил.
Так что в принципе, главным символом этого периода в истории нижегородской политики можно считать улицу Максима Горького — её победно вскопали для воплощения московско-губернаторской метро-мечты, и только тогда стало видно, что в городе уже окопы. И к чёрту эстетизм, когда такая гармония.
Потом пришла холодная поздняя осень. Только-только рассеялся смог от летних пожарищ. Шли выборы, примирившие, казалось, всех. И о том, что это только кажется, говорили лишь неутомимые «единороссы», которые рокировались и воевали — за Булавинова или за Шанцева. Степень разъярённости варьировалась в зависимости от военного чина, так сказать. Ибо ответственность у рядовых и майоров разная. Кто-то, как депутат Владимир Семёнов, например, делал много громких публичных заявлений. Типа высекал искру для публики. Штатный разжигатель. Но реагировал электорат вяло. Осень — пора меланхолии. И на плакатах опять же тишь да гладь. И все продолжали твердить мантру о том, что вроде бы примирение настало. Отдельные алармисты вещали о тёмном будущем, но их мало кто слушал. И к урнам пришло мало, катастрофически мало избирателей. Несмотря на окопы и разжигателей.
Большинство рассеянно дошедших до урн «проголосовали за мэра, проголосовали за партию», и ходили слухи о совместной поездке губернатора и мэра в Москву, а там, как известно, все внутрипартийные конфликты разрешаются.
И в таком вот пространстве со сглаженными для невооружённых глаз углами вся та драматическая, напряжённая неделя, в течение которой была решена судьба областного центра, закономерно осталась практически незамеченной.
Прекрасная ясность наступила только в тот день, когда главой города стал Олег Сорокин. Потому что в сером доме поселился чужой человек. Со специфической харизмой и такой же риторикой. То, что могли знать о нём нижегородцы, ничего хорошего в плане электоральной любви и легитимности не предвещает. СМИ опять же некоторые, в интернете обитающие, писали всякое. И вообще, вся эта история с изгнанием Булавинова за четыре дня сказалась не столько на имидже Шанцева, сколько на ореоле большой и пока ещё непонятной опасности вокруг Сорокина. А вот с Валерием Павлиновичем и его ореолом всё может получиться совсем иначе.
Шанцев ведь за годы, проведённые в Нижегородской области, успел стать хотя бы чуточку родным, как бы кощунственно это ни звучало. Его ведь и встречали с радостью и надеждой. Хоть и варяг. Это потом — когда мутная вода эйфории от назначения большого столичного начальника в тихий субъект федерации сошла — на дне родника обнаружились подводные камни и даже мины. Это потом уже пошли известные темы про лоббирование интересов московского бизнеса, придворные инвестсоветы, мегапроекты и вообще «хотелки губернатора», как их любит называть политобозреватель «Новой» в Нижнем» Виктор Деменев. Так вот всё это было потом. Имидж подпортился, маршальский мундир поистёрся, и даже военокомандующий пару раз публично выговор объявлял. Но за пять лет Шанцев просто не мог не стать более или менее привычной фигурой. Да и шлейфа из букета уголовных дел вперемешку с крупным строительным бизнесом за Валерием Павлиновичем не было. Потому что общественное мнение — оно ж структура сложная, к таким вещам чуткая. И общество готово простить политику многое. Почти всё. В смысле на столбы позора вешать не будет. Если только нет отягчающих обстоятельств. И не было никогда такой обывательской агрессии к губернатору, каковую нижегородцы продемонстрировали к новоиспечённому главе города Сорокину во время и после снегопадов.
Хотя поводов к демонстрации недовольства было ой, как много. И застройка города в самых видных, ценных любому нижегородцу местах, и оздоровление электората за счёт страшного количества бюджетных рублей, когда социалка умирает, и давление на местное самоуправление, которое взбрыкивать-то начало только недавно. В режиме «не могу молчать» действуют уже. А из Дзержинска Портнова выгнали назло всем. Благо, химики свой город не сдали — Устав отстояли, выборность оставили. А Портнов, на минуточку,?— шанцевский кандидат.
И в принципе, останься Вадим Евгеньевич на посту своём… осмелимся сказать «законном», ибо и электорат на выборах за него свои голоса отдал, и депутаты за него голосовать… собирались. Так вот останься главой города Булавинов, всё бы так и осталось. Шанцев — привычный варяг, Булавинов — привычный градоначальник. В региональной тесноте и в политических обидах по поводу полномочий и пределов компетенций того и другого. И пусть себе воюют. Потому что здесь хотя бы армии с флагами — видно же, кто за что борется. У кого штыки начищены лучше. Кто как с пленными обращается.
Но он не остался, и вернуться тоже не обещал, хотя некоторые на это упрямо намекают. Посетовал на травлю, сказал, что будет помогать новой администрации, отговаривал от бунта сторонников. И в Госдуму его отпустили с миром.
Получается, что последний акт эпопеи завершился с непонятным счётом.
Потому что на фоне двух не проявившихся пока толком Олегов остался на глазах у электората один привычный властный постамент. Прям-таки и хочется написать «старый, добрый Валерий Павлинович». И опять же старый, добрый метод: из трёх зол (варягов?), при условии, что два (если не под микроскопом смотреть) срослись в одно крупное образование, выберут наименьшее. И имя ему Шанцев. И на него будут уповать горожане. В этом городе же должен быть кто-то живой.
А война тем временем может продолжиться. Потому что серый дом взяли активные, крепкие, амбициозные молодые люди. И весьма интересно, как у Валерия Павлиновича сложится, так сказать, общение с новыми… коллегами.
Эмилия Новрузова