11-02-18
Культурный слой
Форма поиска себя
Ещё в конце девяностых на нижегородчине прижился такой стиль — смешение лирического шансона, русского рока, улично-подъездной песни, отголосков ВИА советских времен. Представляли и представляют здесь этот стиль Евгений Гурин, Алексей Баскаков с псевдонимом «Бруно», древняя группа Сергея Кристовского «Шервуд» да, пожалуй, и «Уматурман». Даже Алексей Полковник с Чижом нет-нет, а заглядывали на эту территорию. Уж больно этот стиль привлекателен в плане клубного ангажемента. Уж что-что, а послушать — а ещё лучше поголосить подобные песни вместе с артистом завсегдатаи рок-баров и прочих пивных заведений горазды.
Кстати, о «Шервуде». С переходом старшего Кристовского в группу «Уматурман», история этой группы не закончилась. Нашлись в Нижнем люди, что подняли упавшую эстафетную палочку и возродили бэнд. Не беда, что состав совершенно другой, главное, что группа поёт песни Сергея, и эти песни в клубах ещё помнят. И поэтому «Шервуд» постоянно где-то играет.
Вокалист там Вадим Пименов. Для меня это новое имя. Но, как выяснилось, парень не только поёт каверы, но и сам сочиняет. И пестует собственную команду «Forма поиска». Музыка «Forма поиска» — всё тот же коктейль из ВИА-стиля и городского фольклора.
Миссия Аэлиты
— Вадим, в «золотом» составе «Шервуда» ты вряд ли мог играть… Но чья же это идея — восстановить проект?
— Действительно не участвовал. Я впервые услышал «Шервуд», когда мне было лет пятнадцать. Новый состав собрался в январе 2009 года. Чья конкретно была идея, сказать не могу, поскольку когда меня пригласили, состав был уже полным, а сам я этим вопросом как-то не задавался. Пришёл на репетицию, послушал пару песен, попробовал спеть, и мы тут же начали репетировать концертную программу. А уже в марте мы выступили в Рок-баре на вечере памяти, посвященном Марку Фиреру (клавишник многих местных составов, умер в 2008 году. — Прим. авт.). Играли — «Последний приют», Евгений Гурин, Дима Некрасов. Кстати, мне Дима тогда свою гитару одолжил, за что ему большое спасибо, а то моя никак не хотела настраиваться — наверное, от волнения. В зале было много поклонников старого «Шервуда», и, судя по реакции зала, всем понравилось. Потом начали регулярно играть в заведениях Нижнего Новгорода.
— Следит ли сам Сергей Кристовский за сегодняшним «Шервудом»?
— Встречи наши довольно редкие, но всё же на наших концертах Сергей бывал.
— А во времена того самого «Шервуда» ты чем занимался?
— Играл в школьной группе с названием «Миссия» в качестве гитариста и бэк-вокалиста. Эту группу создала замечательная женщина — мы называли её «Аэлита». Она вела в школе предмет «Мировая художественная культура» и часто выдумывала различные проекты для учеников: то спектакль поставит, то мюзикл, причём собственного авторства, то танцевальную группу соберёт. И вот рок-группу решила создать, тем более что у неё за плечами была конса, — она охотно делилась своими знаниями. Никто из участников «Миссии» играть ни на чём не умел, но желание было огромное, и мы упорно репетировали чуть ли не каждый вечер. Программа состояла из песен, написанных Аэлитой, и понравившихся каверов. Авторские песни отличие от каверов давались тяжело и вообще были достаточно сложными по содержанию. Знакомство с Аэлитой трудно переоценить — именно она открыла во мне такую тягу к творчеству, способность к пению и написанию песен. Группа участвовала в различных конкурсах и фестивалях, но когда закончилась школа, распалась и группа.
Ждал весны, как больной спасения,
Отравляя себя надеждою,
Умирая по воскресеньям,
Закружился за вьюгой снежною.
Кружева декабря развешаны
Серебрится луна и холодно,
Крутит стрелки часов по-прежнему
Пепел жизни в объятьях города.
— Помнишь ли тот момент, когда впервые взял гитару?
— Лет в 10… Всегда мечтал играть на гитаре. А музыкальную школу закончил по классу гармошки и баяна. Первую песню сочинил лет в 14, мы даже в «Миссии» пару моих песен играли. Поводом для сочинения всегда было какое-то особое эмоциональное состояние, возникающее из-за ярких событий в жизни или переживаний. Никогда не садился сочинять с мыслью: «Напишу-ка я песню..» Любая из них отражает некий жизненный отрезок жизни.
Тусклым движеньем теней
Время несётся вперёд,
Грохот метро и тишина.
Танец завьюженных дней
Ветру листву отдаёт,
Летнюю ночь выпив до дна.
И память терзает слезой,
Но тех, кто ушёл, — не вернуть,
Утро придёт путаться в снах…
Осеняя акустика
— Значит, «Миссия», а потом сразу «Шервуд»?
— Какое-то время играл дуэтом с моим близким другом автором песен Дмитрием Волгариным. Мы играли его вещи на две акустические гитары на многочисленных квартирниках и кухонниках. Ещё я пел в группе «Неодрама».
— Я посмотрел на YouTube твоё концертное видео из клуба Jungle. Там ты в дуэте с басистом. И это, видимо, уже называется «Forma Поиска»…
— Это с фестиваля «Осенняя акустика». Поскольку времени на репетиции с полным коллективом было немного, мы с басистом сделали несколько моих песен и выступили в один из фестивальных дней. Потом нас на гала-концерт пригласили.
— Места на фестивале распределялись?
— Нет. По четвергам в течение месяца играло по четыре-пять групп, и из каждого дня выбирали коллектив для участия в гала-концерте. Нас пригласили на финал и предложили играть у них сольные концерты.
— Как этот проект возник. Что стало причиной?
— Наверное, «возник» — говорить рано, поскольку сейчас всё находится в стадии записи и репетиций. Как я уже говорил, песни сочинялись всегда, и желание собрать группу всегда было. Однажды мы с Антоном Романовым, нынешним басистом «Forma поиска», решили начать делать мои песни. И, оказалось, что Антон не только хороший басист, но и талантливый аранжировщик и вообще генератор идей. Правда, первые варианты записей до сих пор вызывают полярные мнения…
— В чем заключается полярность?
— В наших первых записях звучат компьютерные «пластмассовые» барабаны, достаточно много клавишных эффектов и из «живых» инструментов только гитара и бас. Кто-то говорит, что в этом звуке есть какая-то уникальность, другие уверяют, что такой вариант аранжировок не раскрывает сути песен и к голосу не очень подходит. У меня самого сильные сомнения по поводу того, что получилось. Первый блин, как говорится.
— Каков будет второй?
— Надо записать альбом и отрепетировать программу. Пока нет задачи уехать в столицу и добиваться всенародного признания. Главное, чтобы музыка несла свет и пробуждала добрые чувства. Сейчас я чаще играю в акустическом варианте, в формате квартирника, и это меня вполне устраивает.
Лечить струной
Листья падают в море осени,
Затопившее города улицы,
И холодное небо проседью,
По утрам безнадёжно хмурится.
Дни короче, а время тянется,
Утопая в сентябрьском золоте,
Что с тобой и со мною станется,
В этом мокром холодном городе…
— Я в твоих песнях, что выложены у тебя вконтакте, слышу тот же лирический шансон, что и в песнях Жени Гурина и Сергея Кристовского. Причем и ритмически, и текстово. Ты так всегда сочинял? Или эта волна пошла после того, как ты попел «шервудские» вещи. Не находишься ли ты в плену у них?
— Не знаю, где именно слышится шансон. Я бы не хотел, чтоб кто-то давал характеристики, судя по нескольким песням. У меня есть и социальные песни, и любовная лирика. Если уж говорить о кумирах, чьё творчество для меня имеет значение и кому я мог бы невольно подражать, то это совсем другие люди. А песни, которые ты мог слышать, были написаны года за два до того, как я начал петь в «Шервуде».
— Почему такое название — «Forma поиска»? Что ты ищешь?
— Каждый находится в поиске себя, самовыражения и самореализации. Форма — это то, чем ты занимаешься, во что вкладываешь душу. Моя форма поиска себя — это творчество, способ самовыражения, то чем ты живёшь, как проявляешь себя в жизни. У меня в одной песне строчка есть: «Проникнуть в суть любой ценой, мой верный путь — лечить струной…» Отсюда и название.
Вадим Демидов