11-05-27
Культурный слой
Радикальные песни о настоящей любви
На этой неделе в клубе «Jam Prestige» прошла презентация книги рассказов Влада Ярова
Влад Яров — молодой нижегородский прозаик, один из основателей «Объединения Радикального Творчества». «Песни о любви» — его вторая книга. Первой стал роман «О бомбах и пулях», вышедший прошлой весной и вошедший в лонг-лист литературной премии имени Астафьева.
Презентация прошла в формате дискуссии и при полном зале. В числе экспертов — драматург, публицист Кирилл Лодыгин, лидер легендарной рок-группы «Хроноп», автор недавно опубликованного романа «Сержант Пеппер, живы твои сыновья», колумнист «Новой» в Нижнем» Вадим Демидов, поэт, музыкант Елена Крюкова, один из лидеров НРО «Другая Россия», публицист Юрий Староверов. Говорили о радикализме и политике в молодой во всех отношениях прозе. Причём разговор получился достаточно жёстким, при полярном разделении мнений и волнении зала на особо драматичных поворотах.
Эксперты спрашивали, против чего воюет главный герой Ярова. Яров говорил о «метафизике борьбы». Эксперты отмечали цитаты и аллюзии на разные источники, включая легендарную «Лимонку». Автор говорил, что «Лимонку» помнит, но указывал на «Старшую Эдду» и Юлиуса Эволу. Эксперты говорили о схематичности нарисованного Яровым образа, а Яров и определённое количество зрителей самим своим существованием доказывали его, образа, жизнеподобие. Эксперты говорили, что герой выходит из дома, чтобы попасть под автобус, а Яров подчёркивал исключительный оптимизм своих «Песен».
В общем, хорошо поговорили.
Эмилия Новрузова
рецензия
Пульсирующее геройство
«Песни о любви». Наверное, здесь должно быть что-то эпическое, повеять духом скандинавских саг. Но время безгеройное. И это уже априорный штамп. Время в предчувствии героя в интуитивном прощупывании его портрета, который все время замывается шлаком повседневности, засасывается в трясину иллюзий и миражей..
Как и классическое начало философии, так и путь героя Владислава Ярова в обретении любви начинается с удивления. С осознания реальности, которая существенно отличается от телевизионной картинки. Он — неформал, панк. Свою инаковость подчёркивал через внешнюю форму, но вот он решил пропустить ее через себя и прибился к оппозиционному митингу. После него в «обезьяннике» Гера узнает, что у нас в стране есть политзеки. Хотя, вроде бы, эта тема закрыта с Солженицына и Шаламова. По крайней мере, нам так говорили, а мы верили. Вот здесь и начинается когнитивный диссонанс, здесь начинается удивление.
Гера стал понимать, что живет не в той стране, которую представлял. Что пустые топкие слова, которых с избытком накидано вокруг, покрывают настоящую суть. И эту суть надо познать, чтобы внутренне спеть настоящую песню, а то и не одну, о любви…
А дальше с гулом хлынула реальность, как сонм бесов перед отцом-экзорцистом, начинающим обряд изгнания. «Плохое время для героев». Время, где все перевернуто с ног на голову, где много ненастоящего имитационного: войны стали конфликтами, революции — оранжевыми, основной эпицентр борьбы переместился на информационные плацдармы. Люди все больше напоминающие биороботов, «Макдональдс» с его кухней, пластмассовые автоматические улыбки-гримасы, поедающий плотоядный позитив и импотентная толерантность. Но всё это внешний панковский прикид. Внутри в жилах пульсирует геройство, рвутся наружу, жаждет подвига.
От первой хмельной и бессмысленной поездки в Москву до второй конспиративной, которую венчает победа, герой Ярова проделал гигантский путь. Путь, который отвергает постулат о плохом времени для героев. Путь от длинных волос и панковского прикида до бритого черепа и твердого осознания необходимости действия, ведь в мире витает «дух на**ки», а его символ пустой надувной пирожок.
Можно говорить, что Яров зафиксировал пестрый человеческий документ, но это документ преисполнен жаждой жизни. Настоящей жизни. И этой жизнью герой буквально яростно пульсирует на всем протяжении книги, сопротивляясь «искушению миражей» и, не боясь оказаться на обочине.
Андрей РУДАЛЁВ,
специально для «Новой» в Нижнем»