11-08-05

Культурный слой

Бесконфликтный рок стадионного размаха

Группа»Клетка». Альбом «Клетка», 2011

«Клетка» (а иногда — «Kletka») в каком-то смысле группа-загадка. В нижегородской рок-тусовке она имеет устойчивый культовый статус, многие о ней слышали, но сама группа нечасто выступает в клубах и выстрадала дебютный альбом только на шестом году существования.

По словам лидера группы, вокалиста и гитариста Леонида Шарова, первые решётки у «Клетки» появились в 2004-м, правда, тогда группа называлась «Алоэ», а с приходом бас-гитариста Евгения «Руля» Уралёва, возник тот коллектив, который мы сегодня знаем. Сейчас в группе четыре человека, кроме указанных — два Константина: электронщик Гурьянов и барабанщик Воробьёв. Замечу, что Руль басит ещё и в «FPG», а количество команд, в которых играл и играет виртуоз Воробьёв, не поддаётся счету, это и металлические бэнды и инди-роковые.

«Клетка» исполняет русскоязычные песни качественной британской выделки, «британщина» — религия группы, это слышно. Некоторое время назад в музыкальной тусе группу сравнивали чуть ли не с «Muse», что, возможно, не было заслуженно, но являлось авансом и кредитом доверия. А Леонид Шаров даже внешне похож на популярных героев брит-попа — от Ричарда Эшкрофта («Verve») до Алекса Тернера («Arctic Monkeys»). Он сам отдаёт себе в этом отчёт, о чём говорят видеоклипы группы, в которых он главный герой, визуальность — явный конёк команды. И размах у группы нешуточный, вполне стадионный. Песни, как близнецы, записаны по поп-лекалам — пружина куплета обязательно распрямляется в припев вполне космического масштаба. Музыканты ориентируются на звук и охват «U2» и «Coldplay». Играют напористо, уверенно, сосредоточенно. Проблема одна — этот англофильский псевдостадионный поп-рок в его русскофонном изводе настолько бесконфликтен, социально неозабочен и вообще бесхребетный какой-то, что я с трудом представляю его аудиторию — она не то, что не заполнит арену, но едва ли и клуб соберёт.

Тексты «Клетки» преимущественно о любви, они довольно мрачные и ­спеты страдальческим голосом, однако никак не заставляют переживать, слабо воздействуют на эмоциональном уровне. Вероятно, виной тому слова — шаблонные, не наполненные чувством, душевным порывом, эмоциями. Вот, что я услышал: «Моя история проста как пустота листа… Стены стонут и плывут прямо в меня… Я к тебе упаду… я стану тенью твоей… Мы потерялись в толпе, в открытых глазах, пустых как стекло… Мы кидались на стены, лопались вены, создавая проблемы…» Любопытно, что порой за летучим голосом и бескомпромиссными аккордами явно слышится «Сплин», но странный инфантильный «Сплин» — которому мало что есть рассказать граду и миру. Который открывает рот, но оттуда выплывают лишь общие места. Во всяком случае, мне не хватает настоящих трепета, нерва и отчаяния.

Вызывает вопросы и гладкость и одинаковость аранжировочных приемов. При прослушивании альбома мне часто хотелось, чтобы группа где-то слетела с катушек, свинтилась с резьбы, обнажилась бы. Чтобы вывернула кишки, показала, чего она стоит в реале. Чтобы хотя бы на миг забыла о космическом охвате и сочинила простую песню о нас с вами. Ведь потенциал-то есть, музыканты опытные.

Вадим Демидов