11-09-02

Культурный слой

«Россия для всех»: желтый цвет нам даже к лицу

Реплика с элементами репортажа

В конце девяностых в некоторых школах появились новые предметы — экономика и уроки толерантности. Где-то они были включены в программу, кое-где — шли факультативно. То есть после уроков, но тоже обязательно. Сейчас уже понятно, что российская молодежь чаще страдает как раз от переизбытка этой толерантности, чем от её недостатка, и физика с географией в школе больше бы пригодились. Тем не менее, в светлый день, 25 августа, в Арсенале нам вновь преподали урок толерантности — здесь открылась выставка «Россия для всех».

Анна Гор, Виктор Бондаренко, Марат Гельман, Дмитрий Гутов (слева направо)

Честно признаться, когда я только вошла в зал, даже не сразу заметила сами картины — отфильтровала их как цветовой шум. Позже, когда глаза привыкли к пестроте, начала различать отдельные произведения.

Проект Дмитрия Гутова, Виктора Бондаренко и директора Пермского музея современного искусства Марата Гельмана «Россия для всех» представляет собой восемь десятков разноцветных дощечек, на которых написаны имена великих русских людей и сведения об их национальности. Причём именно сведения. Так, например, на святая святых русской поэзии А.С. Пушкине написано, что он внук араба. Это важно: никто никого не клеймит, а так просто подчёркивает наличие примесей в крови. Возникновение подобной выставки можно объяснить двумя причинами: эпатажем, который свойственен современному искусству, и активностью националистов и вытекающим из этого желанием побудить людей задуматься.

Что касается эпатажа, он действительно присутствует. Например, на одной картине на приятном лимонном фоне черной краской написано «Иисус Христос», а снизу красной краской подписано «еврей по матери». Одна из журналисток аж подскочила, когда это увидела, и у них с Гельманом завязался долгий разговор о том, кем был Христос, человеком или всё-таки Богом, и как тогда быть с его национальностью, и вообще, насколько он русский, если даже языка нашего не знает.

Впрочем, это была скорее провокация художников, без которой не обходится ни одно подобное мероприятие — художник в окружении единомышленников чахнет, ему нужен вызов, чтобы расцвести. Если никто не упал в обморок, не побрызгал слюной на картину или хотя бы не попытался отравить автора на открытии, значит, выставка не удалась.

Со вторым пунктом сложнее. Безусловно, убивать, калечить и выдворять из страны человека за то, что он не русский, глупо, нелепо, по-детски зло. С другой стороны, когда эти граждане ведутся себя, мягко говоря, неадекватно, непонятно, почему их вообще здесь нужно терпеть. И некоторых я бы с радостью выдворила из своей страны. А с другой стороны, можно пожелать такой же участи и нашим соотечественникам, которые ведут себя подобным образом. Так что не всё так однозначно.

«Россия для всех» — ответ тем, кто сегодня разделяет лозунг «Россия для русских!». Эта выставка — некое высказывание, которое должно спровоцировать серьёзный разговор. Не надо искать простых решений, надо отдавать себе отчёт в том, что это блестящий художественный проект, который ставит перед вами вопрос», — заявил Гельман.

С другой стороны, мне никогда не приходило в голову думать о Высоцком как о еврее, об Айвазовском — как об армянине, а о Малевиче — как о поляке. Если честно, я и по поводу их «русскости» не особенно заморачивалась. Просто есть выдающиеся люди, создавшие что-то поистине важное и великое и спасибо им за это. Наверное, это неправильно, и каждый араб должен гордиться тем, что в Пушкине течёт его кровь, но видели мы иных арабов: среди них Пушкиных больше нет. Великих единицы, а национальностей много и крови много, так много, что пусть она лучше спокойно течёт себе в жилах, а не заливает улицы. Поэтому многие, наверное, против «России для русских», но совсем не за «Россию для всех».

Хотя тот же Гельман высказал мудрую мысль о том, что люди сегодня получают лояльность страны, сохраняя свою идентичность. Появляется третий слоган «Россия как общежитие». Впрочем, она ведь не одна такая, те же проблемы и у Англии, и у Франции. И глядя на «чёрный» Париж, понимаешь, что мы, может, зря жалуемся, и жёлтый цвет нам даже к лицу. «Сейчас люди не хотят отказываться от своей идентичности. Они переезжают с места на место, сохраняя и свою национальность, и свои интересы. Можно получить сегодня американское гражданство и остаться при этом поляком, турком и так далее. Это новая ситуация, которая тоже чревата возникновением конфликтов, но самое страшное заключается в том, что вместо смены системы безопасности, доработки социальной структуры, ­возникает национальная ненависть. Надо просто задуматься над этой ситуацией», — говорил Гельман. Если честно, надоело задумываться. Тот же Гельман, например, ни разу не задумался и ни одного решения не предложил, а нас призывает!

Раздумывать, кстати, надоело не только мне, но и директору приволжского филиала ГЦСИ Анне Гор, она сама об этом сказала: «Просто абсурдно обсуждать состав крови великих русских людей. Есть такая присказка: маленькому еврею Левитану приходилось много работать, чтобы стать великим русским художником. Так не всё ли равно, кто был в предках у того или иного гения?».

Что же остаётся? Может, чисто эстетическое наслаждение? Вряд ли, хотя Гельман и восхищался каллиграфией, тем, что Гутов с Бондаренко нашли 80 способов уйти в изображении от типографии, художественная ценность экспонатов выставки осталась сомнительной. Так что как выставка «Россия для всех» состоялась не очень, зато сошла за яркий, динамичный перфоманс.

Вероника Щедрина