12-03-02

Экономика

Андрей Городнов: «Мне нечего бояться»

Декан бизнес-школы Нижегородского филиала НИУ «Высшая школа экономики», профессор НИУ ВШЭ, бывший председатель совета директоров ГК «АЛТЭКС» Андрей Городнов больше года под следствием. И более трех лет Сбербанк, по его словам, не дает ему реальной возможности… вернуть банку кредит в полмиллиарда рублей. Он написал открытое письмо Владимиру Путину и на состоявшейся в феврале пресс-конференции озвучил свою версию конфликта. «Новая» в Нижнем уделила достаточное внимание этой проблеме в двух последних номерах.

«С любым предпринимателем у нас могут сделать всё, что угодно»

— Андрей Геннадьевич, расскажите, как развиваются события? Какие-то шаги были сделаны оппонентами из Сбербанка?

— Никакие. Никто на меня официально не выходил, ни одного контакта не было. При этом нельзя не заметить взрыв черной пиар-компании. Ребята даже не удосужились разнообразить статьи какими-то официальными комментариями. Видимо, была написана одна статья и размножена во многих СМИ.

— Насколько нам известно, в этих материалах была информация, которой владели только сотрудники Сбербанка.

— Да, она явно была заранее подготовлена, во всех публикациях приводятся детали по материалам следствия, по юридической специфике. Ну, видно, что ребята плотно этим занимались и готовы все карты открыть, не смотря на «тайны следствия». Я думаю, что мы на пресс-конференции задели их за живое.

Еще интересно, что многие наши СМИ просто боятся публиковать материалы с нашей позицией.

— Как вы прогнозируете развитие ситуации?

— Конечно, поскольку мы живем в то время и в том месте, в котором мы сейчас находимся, с любым предпринимателем в нашей стране могут сделать все, что угодно. Независимо от того виноват он, не виноват. Поэтому негативный сценарий — возможно я буду обвиняемым не по двум статьям, а 8–10 еще навешают. Я думаю, что даже будет статья о том, что я ем грудных младенцев и пью верблюжью кровь.

Чем дальше мы идем, тем более абсурдными становятся обвинения. Думаю, они надеются, что я очень боюсь. Я хочу сказать, что я ничего не боюсь — посадят меня, отсижу, но поскольку я мужчина, вырос в дворовой ­дзержинской среде, знаю, что такое мужская честь, что такое помнить обиду, что такое знать о несправедливости, и я думаю, эти господа знают.

— Бывшие сотрудники компании чувствуют на себе последствия конфликта?

— Конечно. И при приеме на работу, и при совершении заключении контрактов. Многие мои коллеги в свое время организовали свои компании, в том числе под брендом «Алтекс», которым они гордятся, и их сейчас за это начинают прессовать.

Вопрос: какое имеют право доставать сторонние компании? Из-за названия? Из-за того, что одна из компаний с названием «Алтекс» обанкротилась? Абсурд.

— Такая позиция у Сбербанка по отношению именно к «Алтексу», — это не случайно?

— Ну, я не берусь отвечать, ко всем или не ко всем, но есть достаточное количество компаний, уважаемых в городе, у которых случилась подобная ситуация. Каждая ситуация индивидуальна. Но я предполагаю, что моя персона является главным раздражителем для Волго-Вятского Сбербанка. И примером для других клиентов банка, чтобы не дергались. Хотя я высоко ценю многих сотрудников банка, там работает много высококлассных специалистов, много работает моих друзей, знакомых, товарищей, поддерживают, хотя и работают в Сбербанке.

— А была версия, что кампанию против вас заказали конкуренты?

— Возможно. Но этот вопрос лучше задать г?же Кудрявцевой, пусть она комментирует.

— На пресс-конференции прозвучали суммы, которые недополучил бюджет в результате конфликта. Как они складываются?

— Я утверждаю, что если бы в 2009 году было подписано любое соглашение, которое мы обсуждали, первое, второе, десятое — любое, то к сегодняшнему дню большая часть суммы была бы уже погашена. При этом сохранились бы 2,5 тысячи рабочих мест, в процессе погашения находилось бы 522 млн рублей (190 млн только процентов по этому кредиту банк недополучил), а если посчитать налоги компании (2,5 тыс. чел.), это еще около 400 млн рублей за три года. Цена ошибки — миллиард!

Не договорились, не пошли на переговоры — вопрос: это государственное мышление? Люди с таким мышлением не должны работать и возглавлять даже такой банк.

«Дайте возможность работать и вернуть кредит»

— Позитивный сценарий вы видите для себя?

— Позитивный сценарий один. Дать мне возможность работать и вернуть кредит. Все, что я делаю, я соизмеряю с тем, что законно, а что нет. Никаких незаконных действий я не совершал. Считаю, что суд и следственные органы должны объективно разбираться с точки зрения законов, доказательной базы, следственных мероприятий. И если по закону мне скажут, что я преступник, я прикладываю руку к козырьку своей фуражки и говорю: имею честь и отсижу, как все честные люди.

Но на деле идет грязная война, давление на следствие, лживые провокации, фальсификации в процессе следствия… И я говорю: минуточку, давайте разберемся.

— Позитивным сценарием вы видите все же договоренность со Сбербанком? Кто должен вмешаться — Греф, Путин?

— Я не знаю, кто там должен вмешаться. Маховик запущен, уже столько людей включены в это заказное дело, и если человек работает в системе — в прокуратуре, МВД, других органах — он должен довести дело до нужного результата. Я ссылаюсь в открытом письме, написанном на имя Путина, на его публикацию в газете «Ведомости» от 30 января. Там один абзац просто врезался в память как управленцу, как бизнесмену: «пора демонтировать обвинительную связку правоохранительных, следственных и судебных органов».

Вы понимаете, что если у нас в 37?м году из 100 процентов дел, переданных в суд, 40 процентов имели оправдательный приговор, сейчас — меньше процента! Это означает, что если на вас кто-то за шелестящие купюры открыл уголовное дело (а это стоит недорого в нашей стране, особенно по экономическим статьям), то закрыться оно практически не может, его доведут до суда.

Нам говорят, что надо бы развивать малый и средний бизнес, но при этом люди, которые имеют 20 лет бизнес-опыта в нашей стране (это юристы изучали, есть сведения в интернете) — 25 процентов этих бизнесменов — имели уголовные дела по экономическим статьям. Вопрос: у нас что, среди бизнесменов четверть преступников? Нет, это просто средство конкурентной борьбы. Средство давления на человека. При такой статистике здоровые люди, которые дружат с головой, они пойдут бизнесом заниматься? Да нет, конечно.

«Мне важно донести свой взгляд на вещи»

— И все-таки, Андрей Геннадьевич, чего вы ждали от открытого письма премьер-министру?

— Мне очень важно было донести альтернативный взгляд на наш конфликт с банкирами, основанный на фактах и доказательствах. Потому что все, что до этого писалось, было улюлюканьем, фальсификацией, ложью.

Я два года ничего не говорил, в принципе не комментировал, корреспонденты это подтвердят — когда выходили заказные статейки Сбербанка, я принципиально не комментировал ничего. Потому что искренне считал, что правоохранительные органы разберутся. Но когда прошло уже полтора года, уголовное дело — ни туда, ни сюда — если бы на человека что-то было, его давно бы посадили. Да еще началось это — поливание помоями, тогда я сказал: хорошо, давайте я выскажу свою позицию. И высказал.

Поскольку отношение к бизнесу в нашей стране не идеально, не без пороков, но когда кандидат в президенты пишет вменяемые вещи, которые, прочитав, любой предприниматель скажет: вот, блин, чего нам не хватало. Дайте нам свободу, мы не преступники, мы просто деятельные люди.

Если государству не нужны деятельные люди, публично скажите: России не нужен малый и средний бизнес. Ну, не нужен и не нужен, тогда деятельные люди, которые ищут применение своим мозгам, будут вынуждены уезжать за границу. И так сейчас происходит, многие уезжают.

Но я остаюсь. И продолжаю борьбу, потому что абсолютно уверен в своей правоте.

Алексей Серебренников