12-05-18

Общество

Слава, спящая в Нижнем

Построение 322-й стрелковой дивизии на площади Минина и Пожарского перед отправкой на фронт

Из ворот завода «Красное Сормово» выходит построенный танк Т-34

Фрагменты сбитого «Хейнкеля-111» выставлены у памятника Чкалову

7 мая правительственное агентство «РИА-Новости» сообщило об одном из первых торжественных постановлений вступившего в должность президента РФ Владимира Путина. Для восстановления исторической справедливости широким жестом свежеинаугурированного лидера Малоярославцу Калужской и Можайску Московской областей были присвоены почетные звания Городов Воинской Славы. Его предшественник, Дмитрий Медведев, в ноябре 2011-го теми же лаврами увенчал Ковров Владимирской области: 145-тысячный промышленный центр, не видевший в своих окрестностях фашистских оккупантов. Многие нижегородцы в очередной раз горько удивились: почему патриотическое звание (отнюдь не высочайшее из доступных, вроде Города-Героя, но самое элементарное из хоть как-то выделяющих вклад нашего города в независимость страны) в очередной раз обошло Нижний Новгород.

Мы, конечно, вполне верим: и Таганрог, и город Ломоносов (Ораниен­баум) и, особенно, Петро­павловск-Камчат­ский (во Вторую Миро­вую войну вступивший фактически уже в августе 1945, после Победы над Германией), выделенные ранее для чествования за воинские достижения,?— небезынтересные в целях поднятия интереса к патриотизму населенные пункты. Однако какое именно обстоятельство десятилетиями мешает сплоченной когорте президентов, а несколько ранее — генеральных секретарей, включать в наградной воинский лист Нижний Новгород — кузницу, и если разобраться, то самую настоящую глобальную колыбель самых значимых побед русского оружия, вступавшую к тому же, в ожесточенные схватки с гитлеровцами — остается неизъяснимой общественной загадкой, белым пятном на карте официального патриотизма.

Чтобы увидеть проблему во весь рост и оценить ее ненадуманность, сравним масштаб ближайшего к нам поселения, утвержденного в наличии воинской славе. В годы Великой Отечественной Войны в Коврове делали пулеметы Дегтярева (для авиации, для танков, для пехоты), работали экскаваторные и чугунолитейные производства, выпускались механические топки для электростанций, станки, автомобильные стартёры. В это же самое время Нижний Новгород, тогда Горький — крупнейший военно-промышленный комплекс Поволжья, под бомбами выпускавший широкую номенклатуру законченных, полностью собранных, готовых к бою высокотехнологичных машин, с конвейера уходивших на фронт: танков, самоходных артиллерийских установок, зенитных орудий, транспортных самолетов и истребителей, броневиков, противотанковых и полевых пушек, минометов, подводных лодок. И это не считая паровозов, дизелей, снарядов, реактивных мин, патронов, вездеходов «Иван-Виллис», грузовиков, артиллерийских тягачей и десятков других военных продуктов классом попроще. Оборонные горьковские предприятия были высоко отмечены правительством: автозавод им. Молотова (нынешний ГАЗ) — орденами Ленина, Трудового Красного Знамени, Отечественной войны I?й степени; завод «Красное Сормово» — орденом Ленина, орденом Отечественной войны I?й степени; 21?й авиационный завод им. Орджоникидзе, «Двигатель революции» — орденом Трудового Красного Знамени; радиотелефонный завод (нынешний «НИТЕЛ») и «Красная Этна» — орденом Ленина. А вот объединяющий их город Горький ничем не выделен. Кроме, разве что, постановления Совета Министров СССР 4 августа 1959 года «О закрытии города Горького для посещения иностранцами» — в связи с новинками все того же военно-промышленного комплекса.

В чем могут заключаться основания стойко игнорировать вопрос о «воинской славе нашего города».

 

Люди

Может быть, героизма населения было недостаточно?

Сделав ставку на производство легких пикирующих бомбардировщиков, помогающих наземным войскам, к середине войны Германия и ее союзники владели малым парком дальней авиации. Поэтому немецкое командование было вынуждено бомбить Горький ювелирной точностью. Для этого были привлечены наследники национализированных заводов с немецким капиталом –обладающие особой злостью и мстительностью, поговаривали в городе. Так, в авианалет 4 ноября 1942 в Ворошиловском — ныне Приокском — районе на Радиотелефонном заводе им. Ленина, бывшем «Сименс и Гальске», бомба попала ровно в заводоуправление и разорвала на куски почти весь руководящий аппарат — 101 человека, во главе с директором. Еще 190 рабочих получили ранения и контузии. Погибшие захоронены на 12?м участке Бугровского кладбища.

Из рассказа нижегородки, работавшей в войсках внутренней охраны:

«Июнь 1943 года: сплошной месяц больших и массированных налётов и бомбёжек на наш город, и особенно Автозавод. Прилетали изо дня в день партиями по 150–200 самолётов, начиная с 24.00 и до 3 часов ночи.

«Сбрасывали осветительные приспособления на парашютах и бомбили нас. Было светло как днём. Горел завод, цеха, строения. Там и тут рвались бомбы. Главный грузовой конвейер был разрушен до основания. Торчала только арматура, как скелет огромного животного, и казалось, что поднять его больше невозможно их этого пепелища. Но люди, это чудо природы, люди голодные, обессиленные. Плохо одетые сотворили чудо, и в течение одного месяца восстановили всё. И с конвейера опять стали сходить машины, нужные фронту. Люди работали круглосуточно. Усиленное питание подбадривало людей. Очень много погибло в этот грозовой июнь 1943 года. Целые штабеля из трупов, без рук, ног, без головы, это было кровавое месиво. Я видела всё это своими глазами. После этого в бомбёжку у меня поднималась температура. Трупы хоронили в братскую могилу, нагружали целую машину без гробов и всяких обрядов, и закапывали.

Родные не могли найти в этом месиве своих близких. В то время на постах я уже не стояла, а работала в штабе. Во время бомбежки мы прятались в щели, вырытой около нашего барака. Мы целый месяц не раздевались и не разувались. Неподалёку от нашего барака стояла зенитная батарея. Зенитчики жили рядом в бараке, мы слышали, как начиналась на батарее тревога. Они первыми узнавали о приближении вражеских самолётов. Потом уже радио, которое никогда не выключалось, начинало оповещать душераздирающим воем сирены, а диктор произносил несколько раз: «Граждане, воздушная тревога», А по окончанию: «Отбой, отбой». Но эти 3 часа бомбёжки тянулись вечностью, уносили сотни жизней.

Однажды бомба весом 500 кг упала около зенитной батареи. Погибли две девушки — в основном на батареях служили только девушки, за исключением командиров. Во время взрыва этой бомбы под нами в щели, где мы сидели, земля покачнулась, как будто в лодке на воде. В тот же раз засвистела бомба прямо над нашими головами. Все замерли, даже дети перестали плакать. Летела наша смерть, но бог миловал нас, совершилось чудо. Она упала неподалёку в метрах 7–10 от нас и не взорвалась, иначе от нас осталось бы мокрое место. Днём бомбу откопали. Она упала в наш огород. Когда сапёры извлекли её, это была бомба весом 200 кг. По окончании бомбежки люди бродили по улицам измученные с красными от бессонницы воспалёнными глазами. Догорали на дорогах зажигалки. Валялись трупы убитых.

Из завода вывозили нагруженные трупами машины к моргу, раненых возили в госпиталя. Все школы были заняты под госпитали. Вместе с фронтовиками лежали и мирные граждане, дети и старики. В тот злополучный вечер однажды прибыли два крытых грузовика с эвакуированными из Москвы людьми. Разместить их не успели, было уже поздно. Люди остались на ночь в машине, а ночью бомбежка — не стало ни машин, ни людей.

Это было около завода у 6?й проходной. На проводах висели человеческие тела и кишки. Прямое попадание, это было не редким случаем, когда прямо в щель, то есть в убежище, попадали бомбы, и утром откапывали вместе с землей человеческие тела — женщин, детей, стариков и всех, кто там был. Однажды пришли после бомбёжки, а кошки нет. Где-то мяучит, никак найти не можем. А она забралась в футляр швейной машинки, задняя стенка у неё была отломана, и она себе там тоже устроила убежище.

Один раз, спасаясь от бомбёжки, семья наша ушла в Гнилицы, к знакомым. В сарае осталась коза Зорька. Утром за козой пошла Валентина, ей всего было 14 лет, о ней она очень переживала. Привязав на верёвочку, хотела её увести, но коза упёрлась, и идти не хотела. Валентина ничего сделать с ней не может, плачет и боится, как бы опять бомбить не стали. Вдруг где-то прогремел орудийный выстрел, второй. И коза побежала вперёд хозяйки. Она тоже ночью натерпелась страху и тоже хотела жить. После этого кровавого месяца нас больше не бомбили. Войска наши пошли в наступление. Народ вздохнул с облегчением. Вера в людях укрепилась. Стали возвращать оставленные наши города».

Самый результативный советский летчик, на счету которого появится 134 сбитых самолета противника, 6 воздушных таранов, испытание 297 типов наших и зарубежных самолетов, в том числе первых реактивных истребителей,?— нижегородец Иван Евграфович Федоров, с начала войны забросал КБ Лавочкина рапортами с просьбой отправить на фронт. У руководства были свои планы, а в июне 1942 года Федоров просто удрал на передовую.

Заводы

Старейший судостроительный завод «Красное Сормово» (№ 112) в кооперации с Автозаводом, заводом фрезерных станков, Выксунским и Кулебакским металлургическими заводами и другими предприятиями в соответствии с постановлением ГКО № 1?сс начал производство средних танков Т?34. Первые танки ушли под Москву уже в октябре 1941 года. Постановлением от 6 декабря 1941 года ГГКО обязал завод «Красное Сормово» наращивать темпы производства боевых машин. До 20 декабря 1941?го завод должен был выпускать по 5 танков в сутки, с 20 декабря 1941 по 20 января 1942 года их количество необходимо было довести до 8 в сутки, с 20 января 1942 года — до 10. В январе 1942?го сормовичи возобновили выпуск подводных лодок, прекращенный за год до этого. За время ВОВ сормовский завод поставил фронту 10 159 танков (10,2?% союзного производства), 22 подводные лодки (43?%). Машиностроительный завод им. Сталина (№ 92) в годы войны был лидером производства артиллерийских систем. В 1941 году завод выпустил 5600 пушек, в 1942–25 000; к 1 января 1943 года производство дивизионных пушек было доведено до 1200 в месяц. За первые 2,5 года войны было спроектировано 27 образцов различных орудий. Снаряды, выпущенные из 57?миллиметровой пушки ЗИС?2, прошивали немецкий танк насквозь и улетали дальше. Точность попадания в цель была настолько велика, что из пушки можно было поразить отдельно стоящего человека. В феврале 1942 года в массовое производство была запущена пушка ЗИС?3. Легкая и маневренная, простая в обслуживании и в бою, и на марше, она получила большое признание в армии. Борский стекольный завод в сентябре 1941 года организовал выработку стекла «сталинит», шедшего для изготовления прозрачной брони самолетов штурмовой и истребительной авиации. Завод им. Ульянова — единственный в стране, производил специальную судовую электроаппаратуру для судостроения, береговых установок и кораблей ВМФ. Радиотелефонный завод им. Ленина изготовлял армейско-фронтовые, дивизионные радиостанции для самолетов и кораблей. Он был поставщиком переговорных устройств для всех видов военной техники. Завод «Красная Этна», производивший крепежные изделия, пружины, проволоку, обеспечивал все промышленные предприятия страны лентой холодного проката. Завод им. Фрунзе освоил выпуск радиостанций для танков, самоходных установок и бронетехники. До 1943 года главным поставщиком установок реактивной артиллерии («катюш») был завод фрезерных станков. Осенью 1941?го на фронт было отправлено 14 дивизионов (117 установок) реактивной артиллерии. Они сыграли огромную роль в разгроме немецко-фашистских ­войск под Москвой. Шесть химзаводов Дзер­жинска также выпускали продукцию для фронта. В июне 1941 года Чернореченский химический завод сумел за 36 часов смонтировать установку по производству самовоспламеняющейся жидкости «КС» и начал ее розлив. Завод № 80 производил до 50?% взрывчатых веществ, выпускавшихся в стране, что позволяло делать свыше 3 млн снарядов, мин и авиабомб в месяц. Металлургические заводы городов Выксы и Кулебак увеличили производство стали и проката. На Горьковском металлургическом заводе был освоен выпуск высококачественной броневой стали, листа для реактивных установок, ферросплавов. В 1941–1945 годах завод выплавил почти 224 000 тонн стали и 255 000 тонн проката.

 

Раненые

С первых же дней ожесточенных сражений Горьковской области пришлось принимать и лечить огромное количество раненых.

11 июля 1941 года в Горький прибыл первый военно-санитарный поезд № 347. Согласно плану развертывания в области эвакогоспиталей от 9 июля 1941 года сначала предусматривалось создать госпитали за счет больниц, санаториев и домов отдыха на 8270 коек. Затем госпитали размещались и во многих школах. В разные периоды войны в Горьковской области функционировал 171 эвакогоспиталь на 71?640 коек (включая 28 передислоцированных из других областей), где находились на излечении 422 тысячи 949 красноармейцев. 9 октября 1941 года был образован областной комитет помощи раненым бойцам и командирам Красной армии.

Уже в первые дни войны поступали заявления о добровольной сдаче крови. Донорами становились рабочие, колхозники, студенты. Задание по заготовке крови составляло 100 литров (600 доноров) в сутки, не считая местных нужд. Сведения, представленные областной станцией переливания крови, свидетельствуют, что в 1943 году 80?666 доноров Горьковской области сдали 34 888 литров крови, перевыполнив задание по ее заготовке. Большое внимание в годы войны местные органы власти уделяли детям фронтовиков, особенно сиротам. Согласно справке о сети и контингентах детских домов в годы Великой Отечественной войны в Горьковской области на 1 января 1941 года было 28 детдомов (2267 детей), а на 1 января 1943 года — 147 детдомов (11?739 детей). В них, кроме горьковских, находились дети, эвакуированные из Латвии, Литвы, Белоруссии, Москвы, Ленинграда, а также 48 детей польских граждан.

Интересно, что в Краснобаковском районе в доме отдыха «Лесной курорт» с начала войны и до июня 1944 года размещался международный детский интернат, в котором жили и воспитывались более 730 детей работников Коминтерна и ЦК МОПР.?Здравница обкома ВЛКСМ — самое крупное детское оздоровительное учреждение — обслуживало в месяц до 300 детей фронтовиков. Более 300 тысяч наших земляков за подвиги на фронтах ВОВ были награждены боевыми орденами и медалями. Более девяти тысяч горьковчан — тружеников тыла были отмечены правительственными наградами. 17 июля 1945 года в 6 часов утра в Горький прибыл первый эшелон демобилизованных воинов. Несмотря на ранний час, их пришли встретить тысячи горьковчан. Вслед за первым прибывали все новые и новые эшелоны.

 

Конъюнктура

Сегодня, на выходе из Молитовского затона, ржавеет минный тральщик — учебный корабль бывшего ДОСААФа, по городу установлено несколько танков и малая часть военной техники, выпускавшейся в Горьком. Выстроившись аллеей в Нижегородском кремле, намекают туристам на профиль города в контексте истории страны. Вот и все наглядные свидетельства нашей славы,?— все как на подбор, не федерального, а строго местного значения.

Вероятно, тут две причины.

Первая — ставшая основной федеральной политики: давнишнее желание властей не будить правосознание нижегородцев, а предложить им путь трудолюбивых уэлссовскими морлоков («Цвет серый, Город Горький»), или, от барских щедрот — эдаких правоверных гномиков при неразговорчивом городе-арсенале («Горькие люди из горького города»). Концентрация в Горьком откровенно наступательных производств в конце пятидесятых привела к тому, что беспардонные действия иностранцев (в 1957?м, например, нас посетили 245 туристов?капиталистов и 26 официальных разведчиков из состава дипломатического корпуса), на фоне широкого волжского характера жителей, по мнению КГБ, составили крайне опасную смесь. Секреты таяли как туманы, с особым размахом тащили информацию шпионы с 21?го авиазавода («Сокол»). В связи с атомной программой, реализуемой в области, регион решено было выключить из информационного пространства: не поощрять любую военную информацию о нем, даже и в пределах Союза. Как печальный результат наших дней, Горький в советской историографии не принято прославлять как заметного участника ВОВ — официальная пропаганда концентрировалась на Автозаводе и экранопланах Алексеева. Советская власть пала, традиция неназывания осталась: в самом деле, зачем бередить нижегородцев — народ беспокойный, имеющий традицию раз в 200 лет (1612, 1812) выжимать оккупантов из московского Кремля и преследовать их руководителей до самых зарубежных резиденций.

Вторая причина оставляет надежду на перемены. На 4 ноября областными баронами готовится пышный юбилей Нижегородского ополчения 1612 года. Возможно, звание Города воинской славы придерживается в согласии с Москвой именно в расчете на усиление церемонии праздника — по правде говоря, не нашедшего все еще стойкого влечения в сердцах россиян. То ли Польша с трудом представляется массам значимым концентратором ненависти, то ли нижегородцы мало рекламированы по нашей многонациональной родине в качестве ключевых спасителей Отечества. То есть сегодня мы видим шанс к пробуждению воинской славы Нижнего. Для этого достаточно заниматься краеведением, доступным каждому человеку с коммуникатором, и посылать грамотные мессаджи федеральной власти. Если молодежь возьмется публиковать воспоминания ветеранов, сделает специальный канал, а то и сайт для публикации материалов о немеркнущей славе наших предков — всё у нас получится!

Объединяйтесь, нижегородцы!

Есть тема.

ФАКТОФОН

В России несколько десятков городов воинской славы и семь Городов?­Героев — Санкт-Петербург, Волгоград (звания приурочены к Празднику весны и труда, как и взятие Рейхстага,?— 1 мая 1945 г.), Москва («юбилейное» награждение, вызвавшее в 1965 г. конфронтацию с ленинградцами, напоминавшими о панике в столице осенью 1941 г.), Новороссийск (1973 г.), Тула (1976 г.), Мурманск и Смоленск (награждения к юбилею Победы, 6 мая 1985 г.). И еще 5 городов остались в республиках — Одесса, Киев, Севастополь в Украине, Минск и Бресткая крепость в Белоруссии. Города-Герои — это места, сражения близ которых стали вехой в истории войны, оставили след в оперативном искусстве, показали пример героизма мирного населения.

Сергей Дресвянников