12-06-23
Среда обитания
«Чиновник с топором»
или О некоторых уроках русской литературы
Сравним два текста.
«30-го июня, — повествует летописец, — на другой день празднованья памяти святых и славных апостолов Петра и Павла, был сделан первый приступ к сломке города». Градоначальник, с топором в руке, первый выбежал из своего дома и, как озаренный, бросился на городническое правление. Обыватели последовали примеру его».
Салтыков-Щедрин. «История одного города».
А вот современный стиль изложения.
Чиновник городской администрации во всеуслышание объявляет: «Когда видишь ситуацию наглядно, хочется быстрее принимать конкретные решения. Снос домов ветхого фонда ведётся усиленными темпами. Если в прошлом году снесли 20 домов, то в этом году количество будет увеличено в 10 раз».
Это — статья на нижегородском сайте.
По форме тексты сильно отличаются, а по сути похожи. И там, и тут налицо административное рвение. Справедливо замечание писателя-сатирика: «Необходимо, дабы между градоначальниками царствовало единомыслие. Чтобы они, так сказать, по всему лицу земли едиными устами».
И верно: если окинуть мысленным взором русскую землю, везде проявляет себя идея тотального сноса. Чем старше город, тем ярче проявления. Одно дело — построить небоскреб в унылом микрорайоне, другое — в историческом центре, среди осколков старой архитектуры. На околице не заметит никто, да и какой интерес? А в центре земля золотая, тут денежки отобьешь наверняка. И чиновники, дающие разрешение, в накладе не останутся, и жители старых домов будут довольны: кончится разруха у них в клозетах.
Правда, некоторые упираются. Видимо, разум у них помутился: не хотят из гнилушек, из клоповников своих выезжать. Твердят про неподсоченные бревна, высокие потолки, память предков. Угрюм-Бурчеев на это бы ответил радикально: «Он рассортировывал жителей по росту и телосложению; он разводил мужей с законными женами и соединял с чужими; он раскассировывал детей по семьям, соображаясь с положением каждого семейства; он назначал взводных, ротных и других командиров, избирал шпионов и так далее».
Вы только не думайте, что градоначальник, изображенный Салтыковым-Щедриным, есть фигура фантастическая. Все то, что облеченный властью прохвост задумал в своем воспаленном мозгу, с успехом осуществилось. «К вечеру разлив был до того велик, что не видно было пределов его, а вода, между тем, все прибывала и прибывала. Откуда-то слышался гул; казалось, что где-то рушатся целые деревни, и там раздаются вопли, стоны и проклятия. Плыли по воде стоги сена, бревна, обломки изб и, достигнув плотины, с треском сталкивались друг с другом, ныряли, опять выплывали и сбивались в кучу в одном месте». Это не «Прощание с Матерой» Распутина — это «История города Глупова» Салтыкова-Щедрина. И это — недавняя история Горьковской ГЭС, современная история Чебоксарского водохранилища, которое с благословения нынешнего президента вот-вот поднимется до максимальной отметки и затопит нижегородские низины.
«Погасить солнце, провертеть в земле дыру, через которую можно было бы наблюдать за тем, что делается в аду, — вот единственные цели, которые истинный прохвост признает достойными своих усилий».
Погасить солнце пока еще нет возможности, а провертеть дыру — пожалуйста, где угодно, была бы ясная цель и ощутимый результат. «Российские ученые первыми в мире достигли буром реликтового озера под толщами льда Антарктиды. 5 февраля скважина, пробуренная в Антарктиде российскими учеными, достигла воды подледного озера Восток. Работы, которые длились более 20 лет, завершились сенсационным открытием. Реликтовое озеро, о существовании которого ученые знали почти наверняка, оказалось на глубине 3768 метров. Именно такая толща льда была в итоге пробурена. И скважина достигла воды!»
И реликтовая, чистейшая в мире влага была принесена в дар Владимиру Владимировичу Путину.
«Восхищение начальством! что значит восхищение начальством?» — вопрошает летописец города Глупова. Конечно, нижегородцам не под силу выразить восхищение своим начальством таким диковинным образом: нет у них ни антарктического льда, ни континентального шельфа. Да и сами градоначальники не в силах сравниться с угрюмой фантазией глуповского прохвоста. Они даже не в состоянии рассортировать жителей по росту и телосложению, не говоря уж о том, чтобы за руки — за ноги выкинуть упирающегося жильца на улицу.
Был тест: что будет, если мы станем выдергивать голубые ели в Александровском саду? Ну, там, где Георгиевская башня стоит, памятник Чкалову, дворец Рукавишниковых — в общем, памятник на памятнике, заповедней места нет. И сам Александровский сад — ландшафтный памятник мирового значения, только Юнеско никак не решится это признать
Они уповают на чудо. И чудо происходит: именно те дома, в которых жители заняли глухую оборону, по ночам начинают гореть. Очаг возгорания появляется сам собой! Иначе как объяснить, что в горящем историческом центре Нижнего Новгорода за долгие годы не было поймано ни одного поджигателя?
Опять же — река. Даже две, и обе крупнейшие в Европе. Надо отдать должное нижегородским градоначальникам: они против затопления. Но в чем-то наши отцы города пошли дальше Угрюм-Бурчеева.
«Два одинаково великих подвига предстояли ему: разрушить город и устранить реку». С рекой у прохвоста не вышло — он был вынужден уйти от нее, чтобы построить новый город на новом месте. В Нижнем поступили иначе: разрушили набережную и поставили вдоль нее синий забор, чтобы вовсе не видеть Волгу.
А вот идея построить новый город на новом месте пока не дает результатов, хотя и макет заказали за миллионы рублей, и в Канны его возили. Место выбрали неудачно: заволжская низина подтопляется каждой весной, а тут еще Чебоксары со своей 68-й отметкой. Прикинули, сколь песка придется насыпать, чтобы выше 68 метров над морем подняться — и решили: лучше построить новый город на правом, высоком берегу.
Стоп, там же Старый Нижний стоит! «Но в том виде, в каком Глупов предстал глазам его, город этот далеко не отвечал его идеалам. Это была скорее беспорядочная куча хижин, нежели город. Не имелось ясного центрального пункта; улицы разбегались вкривь и вкось; дома лепились кое-как, без всякой симметрии, по местам теснясь друг к другу, по местам оставляя в промежутках огромные пустыри. Следовательно, предстояло не улучшать, но создавать вновь.»
На днях гуляю с собакой по пустырю (я в самом центре живу). Подходит незнакомый человек, по всему видно — приезжий:
— Скажите, где тут Покровка?
— Вот она, Покровка. Мы на ней стоим.
— Но как же, я же помню: тут была улица! А где же кремль?
Для иногородних, а также иностранцев объясняю: Большая Покровская — наша главная улица, краса и гордость, градостроительная ось заповедного района. Вот кремль, вот памятник Горькому, а вот мы стоим: прохожий и я с бульдогом. Это все рядом, по меркам мегаполиса — пятачок. Но я вам больше скажу: в квартале от кремля сносят улицы под корень, строят стеклянный авангард. Да чего уж там! Прямо в кремле вырос новый дом правительства, неприлично вылезает над кровлями прясел, всему городу знак подает: все позволено, нет запретных зон, везде можно строить.
И был еще знак. Точнее — тест: что будет, если мы станем выдергивать голубые ели в Александровском саду?
Для гостей нашего города опять сообщаю: Александровский сад — это Нижегородский откос. Где Георгиевская башня стоит, памятник Чкалову, дворец Рукавишниковых — в общем, памятник на памятнике, заповедней места нет. И сам Александровский сад — ландшафтный памятник мирового значения, только Юнеско никак не решится это признать.
Откос террасами спускается к Волге, и на террасах растут высокие голубые ели. И вот на самом видном месте, прямо у памятника Чкалову, эти ели стали выкорчевывать, чтобы, наверное, что-нибудь важное построить.
Недаром, у нас есть мэр — Олег Сорокин. У него в своё время был бизнес строительный. Он любит возводить громадные торгово-развлекательные центры. Любит слово «столица». В столице сносят всякое старье. В общем, логика понятна.
А народ по обыкновению безмолвствует. Отдельные вопли тонут в грохоте бульдозеров и копров, забивающих сваи. Исторический центр сжимается, вокруг кремля, как шагреневая кожа. Нижегородские чиновники проводят экскурсии для иностранных журналистов. «Члены китайской делегации выразили свое восхищение тем, как в Нижегородской области уделяют внимание охране памятников культурного наследия», пишут в СМИ. Им поясняют, что в регионе была разработана концепция сохранения памятников истории, культуры и архитектуры. «Концепция прошла общественные слушания, а затем её оформили в виде закона, — рассказывают чиновники, — В концепции описаны все способы работы с памятниками. Например, какие надо сохранять или восстанавливать. Мы создали памятную зону — Щелоковский хутор, куда переносим из центра города памятники культуры».
Летописец вспоминает: «Много было наезжих людей, которые разоряли Глупов; одни — ради шутки, другие — в минуту грусти, запальчивости или увлечения; но Угрюм-Бурчеев был первый, который задумал разорить город серьезно».
Щелоковский хутор — это околица Нижнего Новгорода. Угрюм-Бурчеев решил построить новый город на новом месте. Построить на новом месте старый город ему бы в голову не пришло.
Хотите знать, чем кончилась история города Глупова? Забыли уроки русской литературы? Загляните в конец книги. Оно — там.
Юрий Немцов