12-08-03

Культурный слой

Остров невезения

Нижегородский театр драмы на излете сезона бодро отметился очередной премьерой, поставив пьесу итальянского драматурга Уго Бетти с интригующим названием «Остров грехов». Зритель замер, ожидая чего-то пафосного и сладостно-запретного: ведь не о грехе же воровства пойдет речь, подумалось ему, или скажем о лжесвидетельстве, а о нем родном — о прелюбодеянии. Однако пафос дальше названия не продвинулся.

Мадридских дворов на сцене не наблюдалось, и Борджии с Медичами не щеголяли напоказ парчой, алмазами и адюльтерами. Автор, видимо, решил копнуть поглубже и для чистоты эксперимента поместил действие на абстрактный остров в гипотетическую послевоенную семью, состоящую строго из вдовы, сироты и золовки. Экспозиция, растянутая на половину первого действия, рассказывает намеками и оговорками историю солдата Анжело (Алексей Хореняк), бредущего из плена исполнить последнюю волю хозяина дома, умершего в этом самом лагере.

Вот было бы забавно, если б сей посланник богов передал нательный крест покойного, попил, поел и целомудренно удалился в поисках личного счастья и смысла жизни. Так ведь нет же. На полном серьезе действие разворачивается в такую череду последовательных совокуплений, отображенных почему-то в стилистике робкого соцарта, сопровождаемых ахами, охами и чуть ли не влюбленными слезами. Потертый жизнью и побитый молью солдатик, что-то среднее между Чонкиным и Федей Суховым, воспринимается одичавшей женской командой, как Ален Делон.

Но это еще не вся беда. Как говорится, что бог послал, тем и пользуйся — в порядке очередности. Так ведь откуда ни возьмись появляются злые побеги ревности, и такое нежданное счастье оборачивается полной своей противоположностью. Не обходится дело и без явных курьезов, где самый главный — колодец. В качестве не очень умной, простите, цитаты из Мураками. (Кстати, канат во всю сцену, кто не узнал, — явное заимствование из Беккета.) Причем водный источник совмещает еще и функции бара и практически весь второй акт бедный любовник проводит в нем под домашним арестом, где в конце концов и погибает от вина. История сама по себе невеселая, так еще и какая-то глупая, хотя антифеминисты накопают здесь море смыслов: вот солдат, герой войны, прошел и окопы, и плен, устоял и выжил, а какие-то три стервы уморили его в два счета, ну, может, — в три. Так ведь сам виноват. Вон сколько вдов по городам, да хоть бы и в столице, так нет же повелся на какую-то экзотику пополам с метафизикой. Расплачивайся.

Об актерских работах в целом как-то затруднительно говорить в мажорном тоне, настолько они сделаны без вдохновенья одной краской. Светлана Кабайло (Агата) изобразила стандартную деспотичную тетку-хозяйку, изрекающую сентенции. Наталья Кузнецова (Сильвия) умеющая сделать из любой роли театр вдруг решила взять тайм-аут. Алексей Хореняк, видимо, чутко интонировал на весь этот минор и выглядел анемично и устало, словно только что разгрузил «газель» с помидорами. Сценография Дмитрия Хильченко только добавляла сумятицы во все это мероприятие.

На пресс-конференции что-то такое говорилось о биомеханике… Не уверен, что понял посыл. Но с Юлией Мурановой (Пия) она просто сотворила маленькое чудо. Актриса, которая в обычной своей практике работы над ролью ищет опоры в типажности (да и режиссеры не совсем добросовестно эксплуатируют ее яркую красоту натуральной блондинки), вдруг совершенно преобразилась в роли старой девы, чье сердце переполнено и надеждой, и тоской, и самообманом. Вот бывает же такое: спектакль слабый, режиссерская работа Искандера Сакаева невразумительна, а роль — вроде бы и не особо главная — просто замечательна.

Прямо как в случае со спектаклем «Доходное место», который демонстрирует, как на подиуме огромные вложения (и материальные, и человеческие) на деле могут обернуться натужным и до смешного пафосным карнавалом ряженых в зеленые вицмундиры старательных актеров. И опять же как алмаз под пеплом — приспособленец Белогубов Юрия Котова. Роль потому еще мной так высоко оцененная, что сделанная на явном сопротивлении, показавшая невероятный пластический потенциал актера: премьер тонко сыграл холуя.

Если копать дальше, можно вспомнить еще и мутного Сухово-Кобылина с замечательным Расплюевым Анатолия Фирстова. А вот в откровенно проваленных «Утиной охоте» и «Гранатовом браслете» режиссера Песегова никого, к сожалению, выделить не могу, даже горячо любимого Олега Шапкова.

Вообще, в свете последних (да и не только) успехов наших альтернативных театров хочется подобных взлетов и от академической сцены хотя бы на уровне «Дяди Вани». Тем более что все предпосылки для этого существуют, включая очень сильный актерский состав, бюджет и верность театральной публики.

На этом фоне совершенно неоправданны, на мой взгляд, приглашения на постановки провинциальных театральных гениев, лауреатов тамбовских, орловских и прочих костромских фестивалей. Я не хочу говорить о своих предпочтениях, но ведь хватило же в свое время ресурса пригласить даже Виктюка.

Да что я все о других. Как говорил в «Зигзаге удачи» герой нашего прославленного земляка Евгения Евстигнеева, «Бабу-Ягу надо вырастить в собственном коллективе». Давно не ставил на большой сцене Леонид Чигин. Непонятны режиссерские перспективы на родной земле Артура Кочканяна. Хотя если учесть, что его творческие амбиции находятся в плоскости нонконфомистского театра, то ситуация, увы, вполне предсказуема. Местная культурная бюрократия, уже единожды обжегшись на Золотаре, будет дуть не только на воду, но и на соки и йогурты, только что вынутые из холодильника. Сквозь редкие «окна» в официальном ТЮЗовском репертуаре прорывается энтузиазм Елены Фирстовой. Не дождавшись официального ангажемента, Александр Ряписов отправился реализовывать себя на периферию. В общем-то труднодоступен для регулярных отсмотров Аман Кулиев, хотя Арзамас и не особо дальний свет. А уж перед проявляющим невероятное терпение и толерантность Александром Сучковым я просто снимаю шляпу.

Ей-богу, обидно, что театральный Нижний разобщен, страдает от нездоровой конкуренции, злоязычия и пустых амбиций. Призванный все это дело консолидировать СТД не двигается дальше «Веселой козы», «Поют актеры» и ветеранских мероприятий. Кажется, и СТД, и региональный минкульт, и фестиваль имени Евстигнеева, стыдно сказать, держится на спонсорских пожертвованиях.

Несколько слов хочется добавить и в защиту коллег, работающих в очень официальных изданиях. Здесь наблюдается порочный эффект палки о двух концах, где материально упакованные журналисты тем не менее сильно ограничены в газетных площадях, выделяемых под рецензии. В пару тысяч знаков с трудом умещается что-то типа анонса, и это явно не способствует не только горячей концептуальной дискуссии, но даже и изложению внятной авторской позиции.

А актеров хочется только пожалеть. Что они могут сделать кроме голодовок, если даже мы вот кричим, кричим, а все так же глухо. Как на необитаемом острове. Ведь не отменять же им понедельники. Когда же они в таком случае будут отдыхать от корпоративов? Или, наоборот.

Сергей Плотицын