12-09-07
Экономика
Алексей Болкуневич: «Я не вижу причин, почему сделка может быть отменена»
В одном из прошлых номеров мы рассказывали о скандале, разгоревшемся вокруг продажи акций государственного ОАО «Транспортная инвестиционная корпорация», купленных директором общества. Алексей Болкуневич в большом интервью АПН-НН рассказал все о своей версии происходящего. Мы печатаем избранные фрагменты из этой беседы.
–Председатель бюджетного комитета Александр Шаронов заявил, что оценочная стоимость предприятия сильно занижена и должна составлять не 172 млн рублей, а не менее 205 млн. Как вы можете это прокомментировать?
— Бывает, стоимость бизнеса может в тысячи раз превышать стоимость активов и наоборот, когда рыночная стоимость бизнеса намного ниже бухгалтерских активов, каким и является наш случай. Наши основные активы — финансовые вложения, так называемый лизинговый портфель. Стоимость портфеля сильно подвержена внешней конъюнктуре и временным рискам, особенно в период финансовых кризисов. А еще есть термин «плохие долги», которые уже сейчас привели в Европе и США к краху многих финансовых учреждений. Этот факт был учтен профессиональным оценщиком при расчете стоимости предприятия, но не отмечен оппонентами. Поэтому мнение о том, что компания стоит не менее 205 млн рублей, считаю необоснованным. Более того, сам я, зная предприятие как никто другой, не стал бы покупать акции по такой стоимости. И если на сегодняшний день есть люди, желающие купить пакет за озвученные 205 млн рублей, я готов его продать, а разницу между продажной стоимостью и понесенными мною расходами добровольно внести в бюджет Нижегородской области. Для тех, кого особенно волнует показатель чистых активов предприятия, скажу, что на сегодняшнюю дату они не изменились. Только у меня большие сомнения, что такие покупатели найдутся. Тогда возникает вопрос: в чем будет интерес области в случае отмены торгов? Не надо забывать и то, что в случае возврата лизинговая компания с государственным участием не сможет оперативно заниматься своей деятельностью и быть конкурентноспособной после вступления в силу с 1 января этого года 223 федерального закона. А не работающая компания при такой закредитованности — это прямой путь к банкротству. Разве в этом интерес области?
— Как, на ваш взгляд, могут развиваться события дальше? Кому интересен «Трансинкор»?
— Предвидеть мне не дано, а давать прогнозы — дело неблагодарное. Напомню лишь некоторые факты. Итак, сначала были непонятные люди, сделавшие мне перед конкурсом, мягко говоря, неправовое предложение и после отказа пообещавщие проблемы при покупке предприятия. Во-вторых, это далеко не первый конкурс, заканчивающийся скандалом и разбирательством в правоохранительных органах и в депутатском корпусе, в котором наши оппоненты — дзержинские ОАО «Дзержинский водоканал» и ЗАО «Прозрачные ключи» — участвуют вместе. В-третьих, в день проведения аукциона представитель этих организаций снимал на видеокамеру учреждение после проведения самого аукциона. Я не в первый раз участвую в конкурсах, но приходить на них с камерой в руках у меня мысли не возникало. В-четвертых, последовало обращение с заявлениями представителей этих компаний не в суд, а в правоохранительные органы. В-пятых, некоторое время спустя в СМИ вбросили информацию, порочащую репутацию компании и ее руководства. Информацию, которую легко опровергнуть, но звучащую правдоподобно для обычного гражданина. Причем в некоторых случаях журналисты так торопились, что приводили не только непроверенные цифры и факты, а еще и искажая фамилию руководителя компании, что является как минимум непрофессиональным поведением. До этого момента ни в одном из этих СМИ мне не предложили дать развернутое интервью. Складывается ощущение что некоторым СМИ заранее объяснили, «кто и в чем виноват». Ну и наконец, в-шестых, почти через полгода после проведения конкурса отдельные депутаты выступили с предложением отменить сделку, что является очень сомнительной выгодой для областного бюджета. Особенно интересно, что эти депутаты принимали участие в утверждении плана приватизации еще до проведения конкурса. И были знакомы с цифрами. Но почему-то только сейчас стали озвучивать и давать этим цифрам комментарии определенной направленности. У меня возникло ощущение, будто «невидимая сила» руководит этим процессом. Остается надеяться, что все тайное действительно рано или поздно становится явью, которую возможно мы скоро и увидим.
— А существует ли вариант отмены сделки?
— Я не вижу причин, почему сделка может быть отменена. На мой взгляд, здесь больше эмоций и политики, нежели экономики и юриспруденции. Для меня же главное — чтобы компания работала. А люди, которые в ней трудятся, получали должное вознаграждение и уважение за ту работу, которую они добросовестно выполняют на протяжении семи лет рядом со мной. Они этого достойны. Но почему-то многие об этом даже не хотят задумываться.
Читайте полный текст интервью на apn-nn.ru