13-05-24

Культурный слой

Пружина рока

Нижегородская хардкор-группа For You.Earth была образована в 2006 году школьными друзьями Виктором Мурзаевым (вокал) и Андреем Прокофьевым (гитара). В активе группы несколько демо и альбомов, совместные выступления со многими зарубежными фаворитами маткора и хардкора, в том числе с американцами Psyopus и The Chariot. В своих турах For You.Earth покрыла приличную часть страны. Летом ожидается выпуск альбома-сплита — с французами Selenites и Le Dead Projet.

В одном из интервью Андрей Прокофьев говорил, что название группы навеяно «Поколением Икс» Дугласа Коупленда, культовым романом генерации Кобейна и Джонни Деппа. Герои романа в порыве эскапизма бегут за тридевять земель, чтобы найти даже не смысл жизни, а просто разобраться в себе и своем поколении. И вопрос, который я задал Андрею, звучал так:

— For You.Earth для тебя тоже побег, тоже попытка разобраться в себе?

— Слово побег мне совсем не нравится. Бегут те, кто пасует перед трудностями, это проявление слабости. Проблемы нужно решать, встречая их лицом к лицу. Для меня группа — это скорее освобождение или спасение от того, что накапливается внутри. Пружина постепенно внутри сжимается, давит на тебя, и когда становится совсем невыносимо, она разжимается и выстреливает новой песней. Выплеск накопившейся энергии — такое каждому человеку нужно, просто все по-разному это делают. Кто-то с парашютом прыгает, кто-то пьет, а я вот в группе играю.

 

Больше никогда ты не сможешь

с чистого листа всё начать.

В чёрные саваны сотканы нити

ваших судеб.

Открывайте окна, открывайте

двери, выходите её встречать,

Пойте вместе с нами эту песню

смерти…

 

— Если честно — начиная слушать ваш последний альбом The Deathsongs я ожидал услышать нечто оголтелое. А музыка оказалась торжественной и чуть ли не медитативной. И конечно, по сравнению со старым альбомом The Oldest Songs, где вы еще вовсю показываете мускулы музыки, сейчас вы демонстрируете большую сдержанность, что ли. Может, это уверенность в своих силах. А когда ты уверен в своей силе — играть всеми мышцами и напрягаться уже не надо. Правильно ли я это все понимаю?

— Группа — живой организм, который должен взрослеть со временем. Уверен, когда-нибудь она постареет и умрет. Но я бы не сказал, что мы не напрягаемся, просто теперь другие сложности — я не хочу стоять на месте, идти проторенной дорогой. Мне сейчас интересно делать более простые песни, чтобы каждый такт, каждая нота имели бы большой вес. Интересуют инструменты, не свойственные тяжелой музыке, например, тромбон. В общем, когда человек взрослеет, он начинает понимать, что можно брать не только скоростью и мышцами, но еще и умом. Хотя я не считаю эти вещи взаимоисключающими.

— Для тебя группа — это освобождение от накопившегося внутри. Однако в последнем альбоме все песни о смерти. Петь о смерти — это и означает освобождение от накопившегося внутри? Что же там такое накапливается…

— Накапливаться может что угодно. Какие-то проблемы, интересы, эмоции, что меня поглощают. Не скажу, что я человек грустный или мрачный, вовсе нет, я очень люблю посмеяться, дурака повалять, но веселые позитивные песни писать не выходит. Когда у меня все хорошо и я счастлив, я просто наслаждаюсь моментом. В момент написания Deathsongs мне была интересна тема смерти. Если подумать, то окажется, что в мире нет ничего более вечного и естественного, чем смерть, всех в итоге ожидает одинаковый конец — и царя, и бедняка. Смерть — конец чего-то отжившего, того, что освобождает место и дает начало чему-то новому. Так что смерть ещё не самое страшное — пустота страшнее.

 

Ветер гудит, словно в медные трубы трубят тысячи трубачей, в наши окна стучат руки холодных ночей. Звёзды смотрят на нас — мы им в ответ растерявшись молчим, пытаясь скрыть восторг и страх. Горы эхом бьют в барабаны, в унисон наших ждущих сердец, горы бьют в барабаны — так за нами идёт наша смерть…

 

— Презентацию альбома The Deathsongs вы делали на природе. И это меня поразило! Как пришла в голову подобная идея?

— Да, ночью в лесу, причем место проведения было засекречено. Зрители даже не знали, куда их привезут. Опасались, что публика испугается и не придет, предпочтя холодному лесу теплый диван, но приятно ошиблись. Идея появилась полтора года назад на съемках клипа для песни «Ночь нас зовет», который как раз снимался в ночном лесу. Клип до сих пор доделываем, но те переживания и атмосфера нас зацепили, и нам хотелось поделиться чем-то подобным с другими. На мой взгляд, сейчас в Нижнем нет ни одной интересной и подходящей нам концертной площадки, и многие концерты похожи один на другой, желания ходить туда и слушать у меня нет. Хочется чего-то нового и необычного.

— Как ты сам видишь эволюцию группы? Через какие этапы она прошла?

— Мы начинали как гаражная группа. Инструменты были очень убогие, я играл на самодельной электрогитаре. Прямо как Брайан Мэй (смеется). Постепенно мы учились играть — больше из зависти к другим музыкантам и желания доказать самому себе, что ты не хуже. Впрочем, не думаю, что даже сейчас мы делаем это очень хорошо. За несколько лет объездили страну от Сибири до Карелии и от Минска до Мурманска. Делили сцену со многими зарубежными командами, на записях которых мы когда-то учились. С The Chariot и британцами Devil Sold His Soul смогли даже немного потурить. Пришли в итоге к тому, что хорошей группе нужно учиться не только играть и умирать на сцене, но и звучать, чтобы донести всё это.

— Я знаю, что тебе отец первую гитару помогал делать. И, кажется, эта гитара жива. А что эта гитара умеет делать, чего не умеет хороший фирменный инструмент?

— Да, мы ее сделали с папой вместе и не от хорошей жизни. Не было денег на электрогитару. В одном из старых номеров «Юного Техника» были чертежи и необходимые расчеты. Сейчас эта гитара пылится дома у родителей, я ее давно не брал в руки, но она в рабочем состоянии и при желании потренькать на ней можно. Про Брайана Мэя, я, конечно, пошутил, до его Red Special ей далеко — просто она дорога мне как память.

— Вы немало поиграли с западными музыкантами. По-твоему, им было чему у вас поучиться? Наблюдали ли они за вами на сцене?

— Если говорить именно о музыке, то я думаю, что в России достаточно групп, не уступающих крутым западным командам. Помню случаи, когда приезжие играли хуже наших. Но меня очень поражала в них способность играть во что бы то ни стало, даже когда публика реагирует не слишком бурно. За счет энергетики и харизмы они всегда выглядят естественно. Правда, этому научиться нельзя, это можно найти внутри себя и потом суметь вытащить наружу. А вот учились ли они у нас, не представляю, хотя многие музыканты смотрели на наши выступления и неплохо о нас отзывались.

Вадим Демидов