№132 (2273), 21.11.2014
Культурный слой
Марина Кулакова: «„Светлояр русской словесности“ интересен тем, что это движение»
Визитная карточка
Она была Корабль. Она жила на суше.
На суше родилась и выросла, и вдаль
ей вовсе ни к чему. Не бередите душу.
Она и так — Корабль. Легко ли ей в дому?
Но здесь ей надо жить. И будет жить — как надо.
Как требует земля. И скажет « я люблю»
Всему, что рядом с ней. Тому, кто с нею рядом.
А после будет смерть — Как парус Кораблю.
Типичный «ватник»
— Марина, современная русская поэзия говорит и затрагивает все, исключая конкретные общественно-политические события. А как вы на такие вещи смотрите?
— Я думаю, что стихи вообще пишутся из личного опыта, и если люди не погружены в эту реальность — что ж им об этом говорить. Я об этом размышляю, за этим слежу, но я слежу все-таки издалека. Не спешу с какими-то формулировками, потому что просто считаю, что говорить надо меньше, по существу.
Я давно размышляла о том, что наш город представляет собой соединение двух древних политических центров Руси. В Нижнем Новгороде очень много от Киева, вплоть даже до топонимики. Не говорю уже о том, что наш Печерский монастырь повторяет то, что есть в Киеве. И река Почайна у нас так же, как и в Киеве. В наш город привнесли во многом эту киевскую цивилизацию те, кто вышли из самого Киева. И наш город, который, хотя и Нижний — проекция Новгорода Великого.
Вот таким интересным образом в сердцевине России и Руси древней построился узел, объединяющий эти две культуры — Новгород и Киев. И наш город задуман как крепость, которая охраняет и хранит в себе все. Туда стягивается и стягивалось всегда с Севера и с Юга что-то важное, и хранилось, и собиралось. Это был всегда своего рода собирательный центр для того, чтобы потом в какой-то сложный момент здесь проявится в виде гражданского волеизъявления, как это было в случае с ополчением. У нас в городе много времен, и в каждом районе города разное историческое время.
— Ну, а если я вас спрошу, на какой стороне вы стоите?
— Я, конечно, типичный «ватник». Дело в том, что я «ватник» с тремя высшими гуманитарными образованиями. Моя позиция в этой ситуации изначально была очень определенной. Прежде всего, я за русское самосознание, потому что на юго-востоке Украины поднялось против давления и реальной тяжелой угрозы именно русское самосознание. Русский язык для меня является определяющим фактором.
Между прочим, мои близкие люди и друзья, которые были в ополчении, и с кем я лично общалась, говорили, что давление на русский язык и российскую ориентацию было важнейшим внутренним рычагом и стимулом этого противостояния. Я целиком и полностью поддерживаю их в этом смысле.
— Возможно ли примирение и единение? Спрашиваю не о Новороссии и Украине. В широком смысле — возможно ли примирение русского и украинского самосознания?
— Хотелось бы верить. Есть такая мысль, которую приписывают Гумилеву, что украинец, поумнев, становится русским. Может быть, процесс со временем пойдет в таком направлении. Потому что действительно нас, людей, которых поддерживает ополчение, постоянно обвиняют в том, что мы хотим войны. Да не хотим мы войны! Мы хотим здравого смысла.
— Многие сегодня говорят об инстинктивности русского патриотизма.
— Не знаю, что считать здесь инстинктивными чувствами. Желание и стремление быть с Россией, с русским народом всегда было с нами. Большинство моих друзей так же, как и я, с недоумением восприняли все эти «мировые» марши. Меня поражает, что у большинства наших оппонентов совершенно болезненная ненависть к Путину.
У меня поневоле есть ощущение, что их мозги заражены каким-то странным «анти-путингом». Они не мыслят ничего без того, чтобы обвинить Путина. Что это такое? Мне просто кажется это странной идеей. К счастью, она охватывает немногих.
Но это очень странно. Не хотелось бы думать, что «анти-путинг» объясняется просто тем, что людям платят и работодатели обязывают их это делать. Может это и так. Но я, правда, не понимаю, как можно страдать таким недугом.
— Почему у сегодняшних людей на Украине такое разновекторное мышление?
— Вероятно, есть какие-то миграционные процессы, которые происходят всегда, и они связанны с генетической памятью людей. Мне кажется, что выступают активно против России люди, предки которых боролись в Великую Отечественную войну отнюдь не на нашей стороне. Исторически и генетически тенденции разновекторные и так они и будут проявляться.
О частном. О детях
— Марина, а сейчас вы чем живете? Какими проектами заняты?
— Сейчас продолжается мой нижегородский жест «Живая ЭСТэтика». В будущем году будет иметь своей доминантой «Светлояр русской словесности». И туда же включается сейчас новая ветка, портал, — это наш планетарий с проектом «Космос русского языка».
Ощущение, что звёздное небо над нами, должно быть и зрительно, и на слух неразрывно связанным в восприятии людей со звучанием литературного слова. Совсем несложно было договориться о сотрудничестве с планетарием, чтобы на каждой встрече проходило световое планетарное шоу, которое прекрасно оттеняет то, что происходит в этот момент на сцене и в зале.
Следующая встреча будет уже совсем скоро, 22 декабря в 17.00. И, как было заявлено на предварительном анонсе, встреча будет посвящена большой современной прозе. К этой встрече у нас есть очень интересный гость.
— Гостя нам представите?
— Это будет Анатолий Андреевич Ким. Это удивительный писатель, удивительная личность. Я сама лично являюсь его большой поклонницей и читательницей с юности. Именно в период моего студенчества вышел его роман-сказка «Белка», и очень многие мои друзья тогда зачитывались этим странным и очень интересным мистическим произведением.
И я даже взяла, помню, эту книжку с собой в Устинское после окончания университета так, как берут самые лучшие и самые дорогие книги на необитаемый остров. Это человек абсолютно загадочный, с прекрасным «космосом» русского языка в своем творчестве. Это будет интересное знакомство и встреча для многих. Особенно молодым, кто совсем ещё не знаком с его творчеством, очень советую прочитать «Белку», роман «Отец-лес» и новую книгу, которую сейчас презентует Анатолий Андреевич — «Радости рая».
— Вы уже около года работаете в детской библиотеке.
— Я в библиотеке не работаю и даже не служу, а преподаю. У меня там очень интересная сторона работы сейчас — я оцениваю в качестве жюри и эксперта несколько творческих конкурсов, связанных с литературными способностями детей.
Это региональный конкурс «И творчество рождается во мне» с тремя очень интересными номинациями: «ключи фантазии», в которой предполагаются работы фантазийные, «отражение», предполагающее произведение реалистического характера, и номинация перевода англоязычных поэтических произведений и песен XX-XXI века.
Интересные есть работы, яркие и необычные, надо сказать.
В библиотеке у меня два присутственных дня — среда и пятница. Еще есть суббота, кстати, тоже преподавательская. Я занимаюсь с детьми курсами риторики.
— Какие впечатления вызывают дети, что приходят к вам?
— Они просто замечательные. Это юные волшебники и волшебницы. Они очень талантливые, необычайно гибкие в своем мировосприятии; очень умные, готовые и работать над собой, и читать, и творить, и выполнять задания не только на заданные темы, но и на свободные. И то, и другое у них получается замечательно. Мы с ними прекрасно общаемся в социальных сетях, встречаемся в реальности, и нам это очень интересно.
Некоторых детей в библиотеку приводят родители, а у кого-то глаза горят у самих. Несколько ребят присоединились к нам после первого «Космоса русского языка».
Маршрут, который нужно проходить ногами
— Хочется вернуться к «Светлояру». Можете сказать о проекте несколько слов?
— Важно понимать, что «Светлояр русской словесности» интересен тем, что это движение, тропа, экспедиция, и погружение не только в переносном смысле, но и в абсолютно реальном. И у этого маршрута, который я вынашивала и разрабатывала в течение последних лет, появилось несколько очень интересных точек и площадок.
Начиная от канатной дороги, где мы теперь каждое лето проводим чтения «над стихиями», включая замечательную площадку Этнографического музея на Щелоковском хуторе. В нём древняя русская цивилизация представлена в замечательных памятниках деревянного зодчества и сохраняет атмосферу уникальной площадки под открытым небом, где, естественно, звучат настоящие, укоренённые в глубину языка стихи, песни и слова.
Это и планетарий, который теперь тоже стал площадкой движения «Светлояра русской словесности». Это маршрут, который нужно проходить ногами. Не только мысленно, духовно, ученически по отношению к книгам и языку, но и это действительно требует того, чтобы просто пройти и побывать физически. Это своего рода путешествие.
— А на следующий год этот маршрут вновь будет пройден?
— Я предполагаю, что в следующем году движение будет более серьезное по составу участников. То есть не только молодежный, каким был пилотный вариант прошлого года. Предполагаю пригласить на него писателей из разных городов России и познакомить российскую литературную общественность с этим маршрутом.
— Марина, последний вопрос: какие книги открыли для себя в этом году?
— Конечно же, здесь стоит сказать про книгу Захара Прилепина «Обитель», про книгу Евгения Водолазкина «Лавр» и Анатолия Кима «Отец-лес» и «Радости рая». У меня несколько таких вот вершин. Алексей Иванов по-прежнему входит в число больших мастеров современной литературы. И, пожалуй, упомяну Павла Басинского с его критическими вещами и большими романами. Это действительно достойные книги.
ПОДТЕКСТ
Марина Кулакова
Родилась в 1962 году в Горьком. Окончила филфак Горьковского университета им. Н.И. Лобачевского, училась на театроведческом факультете РАТИ. Автор книг «Когда бы не юность» (1986), «Фантазии на темы реальности» (1991), «Река по имени Мастер» (1995), «Государственный заповедник» (1999), «Сдержанность» (2006), «Живая» (2008), «Человьиха» (2010), «Корень Русь» (2013). Лауреат поэтической премии имени Бориса Корнилова (1983). Создатель и редактор журнала Urbi, инициатор поэтического смотра-фестиваля «ЖЭСТ: Живая ЭСТэтика». Живёт в Нижнем Новгороде
Дмитрий Ларионов