№50 (2481), 13.05.2016

Среда обитания

Пригляделись или не понимаем?

Воспетая классиками пойма Волги под угрозой полного исчезновения

Почти год прошел с тех пор, как глава нижегородского региона озвучил планы по застройке поймы Волги рядом с улицей Хальзовской, памятником природы «Копосовская дубрава» и территорией завода «Красное Сормово». Чтобы эти планы осуществить, необходимо, как известно, сменить зонирование данного участка — с рекреационной зоны на зону застройки. Несмотря на то, что поначалу процесс изменений в генплан продвигался активно, на каждом этапе он встречал сопротивление общественности. В результате решение до сих пор не принято: в областном правительстве взвешивают все «за» и «против». А «против», меж тем, становится все больше и больше. В частности, выяснилось, что данная территория подвержена карстовым процессам (это делает предполагаемое строительство если не фантастическим, то как минимум рискованным), а также всплыла история с исчезнувшими радиоактивными отходами.

Фото Avar_80, panoramio.com

Погибшее сокровище

Лет двести назад Волга изобиловала поймами, и эти самые поймы — обширные луговые территории, затапливаемые во время весеннего разлива и богатые озерами в летнее время — не раз становились предметом восхищения всяческих деятелей искусства, некоторые из которых стали впоследствии русскими классиками. Взять хотя бы начало «Грозы» Островского: «Пригляделись вы либо не понимаете, какая красота в природе разлита», — говорит один из героев. Это о ней, о волжской пойме.

Здесь стоит отметить, что помимо чисто эстетической, данные территории издавна выполняли экологическую и отчасти хозяйственную функции. Здесь гнездилось и гнездится множество птиц, некоторые из которых со временем стали редкими; поймы богаты разнотравьем и с незапамятных времен используются людьми для охоты, рыболовства и заготовления сена.

При этом только средняя Волга, в которую входит и нижегородский участок, украшена еще и дубравами с могучими столетними деревьями, которые примыкают к поймам и образуют с ними единую экосистему.

Послереволюционный период хорошо показал, что люди и пригляделись, и не понимают, каким сокровищем они обладают. Пойма Волги начала массово уничтожаться — главным образом в связи со строительством ГЭС. Огромные по площади луговые территории оказались под водой, стали дном водохранилищ. Сейчас эти места постепенно превращаются в болота с вымирающей рыбой — так природа отвечает человеку на попытки ее переделать.

В результате после эры беспощадного и во многом бессмысленного строительства гидроэлектростанций обширная некогда пойма средней Волги была уничтожена. Остались только четыре сравнительно небольших участка. Это участок от Городца до Нижнего Новгорода (он самый масштабный на сегодняшний день), это луга в Сормовском районе, примыкающие к памятнику природы «Копосовская дубрава», это Борская пойма напротив Нижнего Новгорода и, наконец, это Артемовские луга в Кстовском районе.

Мы не говорим сейчас о Волжско-Актюбинской пойме, которая образует особую, отдельную экосистему, богатую ценной рыбой и безусловно нуждающуюся в защите, мы ведем речь именно о пойме средней Волги, которая, как правило, соседствует с дубравами, и которая была воспета классиками.

Так вот, всем перечисленным выше участкам — всем без исключения — угрожает уничтожение. Причем не стихийное, не «нечаянное», а именно сознательное. В результате намечаемой деятельности волжскую пойму, которая является, если хоть чуть-чуть вдуматься, национальным достоянием, мы потеряем.

Низконапорный потоп

С участком от Городца до Нижнего Новгорода — самым большим на сегодняшний день и самым богатым в плане природного разнообразия — можно уже попрощаться. Он будет затоплен вместе с частью памятника природы «Городецкая дубрава». Да-да, начатая в советская время безумная деятельность по строительству плотин, которые наносят природе более существенный вред по сравнению со строительством атомных электростанций, сегодня реанимирована.

Сначала ряд федеральных чиновников (не говоря уже о владельцах «Русгидро») на полном серьезе намеревался достроить Чебоксарскую ГЭС до 68-й отметки, что привело бы к затоплению всех участков волжской поймы скопом. Это увеличило бы выработку электроэнергии и решило бы проблему судоходства, сделав вполне «проходимыми» обмелевшие на сегодняшний день участки Волги. Поэтому за «чебоксарский вариант» активно выступал федеральный Минтранс.

От этих поползновений мы вроде бы отбились — благо что глава Нижегородского региона Валерий Шанцев решительно выступил — вместе с экологами — против 68-й отметки.

Летом 2015 года стало ясно, что данный вариант зарублен президентом РФ, который велел достроить Чебоксарское водохранилище, но, как объяснили потом федеральные чиновники, с учетом существующей сегодня 63-й отметки.

Сразу же министерство транспорта РФ начало продвигать проект строительства низконапорного гидроузла на границе Сормовского и Балахнинского районов — уже не с целью получения электроэнергии (хотя данная функция не исключена как дополнительная), а с целью развития судоходства. Дело в том, что проблемные обмелевшие участки Волги находятся как раз в Городецком и Балахнинском районах. Поэтому большой участок реки от Городца до Нижнего Новгорода планируется превратить в новое водохранилище с помощью гидроузла, то есть плотины.

Жители отнеслись резко негативно к планам застройки волжской поймы. Они опасаются транспортного коллапса, который ожидает Сормово поле появления нового жилого микрорайона, да и луга с дубравой отдавать не хотят.

В конце 2015 года состоялись общественные обсуждения данного проекта. Они показали, что идея затопить волжскую пойму (а это приведет еще и к подтоплению домовладений в Балахнинском и Городецком районах, к уничтожению археологических памятников и к гибели дубрав) встречает сопротивление только на местах. То есть в обозначенных районах местные жители и местные власти понимают пагубность последствий и пока что ограничиваются высказываниями на слушаниях. Региональные же власти предпочитают не видеть данной проблемы — более того, в апреле этого года инвестсовет одобрил выделение площадей под новое водохранилище. Это связано с тем, что областное правительство надеется урвать мост, который может быть совмещен с плотиной.

Пока что чиновники федерального минтранса не согласны на вариант с мостом, который сделает проект дороже, но может так получиться, что нижегородцы сумеют его продавить. И если это получится, региональные власти, которые и сейчас-то не против низконапорной плотины, горячо поддержат ее строительство. Мост позволит реализовать давно заявленный проект Северного обхода и разгрузить таким образом Нижний Новгород. При таком раскладе какую-то там пойму (и даже дубраву) никто жалеть не будет. Впрочем, даже если местные чиновники не пробьют вариант с мостом, она, можно сказать, обречена.

Гроб-таун

Еще двум участкам волжской поймы — на Бору и в Артемовских лугах — в ближайшее время гибель не грозит, однако потенциальная угроза остается. Борскую низину областные чиновники, как известно, хотели превратить в центр элитного жилья с небоскребами. Но «Глоб-таун» стал одним из тех амбициозных проектов, на разработку которых были израсходованы бюджетные деньги и которые были положены под сукно до лучших времен. Впрочем, лучшие времена могут настать — и тогда разлитую в природе красоту, которой привыкли любоваться нижегородцы, засыпят и застроят чем-нибудь или убогим, или блестящим.

Что касается Артемовских лугов, то их ни застраивать, ни затоплять никто не собирается. Скорее всего, благодаря очистным сооружениям, которые принимают канализационные потоки со всего Нижнего Новгорода и фильтруют поду, в результате чего все нечистоты остаются на картах. Жить рядом с таким объектом вряд ли кто захочет, а подтапливать его тем более чревато. Поэтому Артемовские луга — с их обилием озер, птиц и трав — остаются. Правда, есть опасность того, что карты очистных со временем расширятся и поглотят данный участок поймы, превратив его в большой отстойник. Судя по усилившемуся канализационному запаху, который ощущают жители Верхних Печер и который доносится как раз с Артемовских лугов, этот процесс уже запущен.

Куда делись опасные отходы?

И, наконец, последний участок волжской поймы — в Сормовском районе. Ему также грозит гибель, причем весьма банальная и скорая. В 2015 году губернатор озвучил планы по застройке территории между Копосовской дубравой и берегом Волги, которая примыкает к заводу «Красное Сормово».

Есть намерение засыпать этот участок — с разнотравьем, с плодовыми деревьями, с птичьими гнездами и водоемами — песком, и построить здесь микрорайон на 40 тысяч жителей. План этот явно не в духе склонного к амбициям губернатора: никаких тебе развлечений, небоскребов, глоб-таунов и прочих строительных десертов. Тем не менее, план этот существует. Более того, прошли слушания по смене зонирования данной территории (с рекреационной на зону застройки), а областная градостроительная комиссия два раза эту смену одобряла.

Но на слушаниях и на всевозможных пикетах жители отнеслись резко негативно к данным планам. Они опасаются транспортного коллапса, который ожидает Сормово поле появления нового жилого микрорайона, да и луга с дубравой они отдавать не хотят. При этом экологи высказались в том плане, что застройка данного участка приведет к уничтожению всех лугов и памятника природы «Копосовская дубрава». Да еще и краснокнижные виды на этом участке поймы нашлись.

Возможно, все это повлияло на то, что постановление о смене зонирования данного участка не готово до сих пор. Чиновники «взвешивают».

Тем временем, отыскались старые планы по застройке сормовской поймы и стало известно, почему они не были воплощены в советское время. Архитектор Вадим Воронков рассказал, что на этом участке был обнаружен карст, и характерные водоемы — не что иное, как карстовые провалы.

Ликвидаторы ядерной аварии на заводе «Красное Сормово», в свою очередь, пожимают плечами: да, аварийный цех чистили, отмывали… Но куда потом увезли отходы — неизвестно. Есть большие подозрения, что далеко эти отходы не увозились, а сливались то ли в Волгу, то ли на заводскую свалку, то ли в расположенные рядом с заводом луга.

Чтобы это проверить, мы вооружились дозиметром и проверили радиационный фон на бывшей заводской свалке и на участке, над которым нависла угроза застройки.

На свалке радиационный фон составляет 0,11 микрозиверта в час — это говорит о том, что никаких радиоактивных отходов здесь нет. Все или дезактивировали в свое время, или вывезли куда-то в другое место.

Непосредственно на берегу Волги фона вообще, можно сказать, нет: 0,09 микрозиверта в час. Скорее всего, в Волгу опасные отходы все-таки не выбрасывали.

А вот в пойме, примыкающей к Копосовской дубраве, радиационный фон составляет 0,13-0,15 микрозиверта в час. Данный показатель в пределах допустимой нормы, но он приближается к ее максимальному значению.

Уж не зарыто ли здесь нечто такое, что может сделать невозможным не только строительство, но и посещение данной территории человеком? Чтобы ответить на данный вопрос, необходимо тщательное дозиметрическое обследование местности, которое пока не проводилось.

Георгий Степанычев