12-02-18
Культурный слой
То Лукас, то Авива, то Жанет
Дмитрий Лукьяненко по прозвищу «Лукас» — самый загадочный музыкант из тех, кого я знаю. Он играет на клавишных в таких довольно успешных кавер-группах, как «Гринвич» и «Chkalov», и если судить по его концертным эмоциям, по тому, как он шоуменит на сцене, подобное музицирование — предел его желаний. Однако в его душе звучит музыка иная — гораздо более сложная и интровертная. Музыка, в которой уживаются рок-н-ролл и академическое искусство — ведь Лукьяненко окончил консерваторию как композитор. За нулевые годы Дмитрий записал и выпустил четыре альбома прог-роковой музыки.
– Тебя расстраивает, что приходится попсу играть по клубам?
— Воспринимаю это как должное. Во все времена творческие люди — художники, поэты — где-то зарабатывали, и неважно, где и как. Я и на заводе дверные ручки вытачивал, и слесарем работал в трамвайном парке. Знаю одно, выступления в клубах — хорошая школа. На тебя смотрит публика, и ты должен выстраивать диалог, делать шоу. Я с пяти лет выхожу на сцену и до сих пор не чувствую там себя предельно комфортно. Пока существует зажим — есть чему учиться.
— Возможно, этот зажим и есть факт искусства.
— Может. Это и есть та ответственность, та энергия, что выстраивается между тобой и публикой. Артистический мандраж. И когда он будет преодолён, возможно, ты станешь равнодушным.
***
Где-то в начале «нулевых» ко мне попала запись местных консерваторцев, которые играли пьесы академических композиторов, и там было произведение Лукьяненко — ужасно авангардное. Как выяснилось, за годы обучения он сочинил бесчисленное количество музыки, большая часть которой ни разу не исполнялась. Вспоминает, что самым страшным было первое задание — сочинить монофоническую пьесу для скрипки, в которой даже интервалы нельзя было использовать. Помучавшись, даже хотел всё бросить. А на последнем курсе уже писал симфонии. Одна из них была исполнена нашим филармоническим оркестром.
***
— Когда ты впервые заболел рок-музыкой?
— До 9 лет слушал только классику. И помню, гостил у друга в Ваче, и его старший брат ставил умопомрачительные группы, типа «Slade» или «Sweet». Наступил метафизический момент. Я стоял с открытым ртом — ощущал, что полностью забирает. Будто чем-то тяжелым ударили. И понял, что именно этим я хотел бы заниматься. Потом мы с семьёй уехали на Кубу, три года в Гаване провели. А через Мексиканский пролив была Флорида, откуда транслировалась новейшая музыка. И мы её ловили «ВЭФом». Когда я вернулся сюда и услышал «Машину времени», то это диким показалось. А потом меня заполнил арт-рок: Genesis, Yes, King Crimson… Удивительное время — настоящий ренессанс.
— В консерватории тебе за увлечение роком оценки не снижали?
— Профессор Гецелев говорил, что у меня в музыке есть рок-влияние — риффовость. Считалось, это почерк, манера. При этом я не использовал тогда электроинструментов. Но понимал, если я хочу сочинять рок и писать музыку для рок-бэнда, надо приобретать синтезатор и компьютер и создавать «живой» коллектив. Так и сделал. Первый серьёзный опыт — группа «Masquerage». Мы выпустили одну 12-минутную композицию. Но всё же хотелось сольно записываться — чтобы отвечать за всё от первой до последней ноты. Возник монопроект «Aviva Omnibus».Так назывался древний американский автобус, медленный и вонючий. Потому что музыка в Нижнем записывалась тоже очень медленно. Дебют «Aviva Omnibus» — произведение «Rokus Tonalis», основанное на цикле Пауля Хиндемита «Ludus Tonalis». Пять лет назад оно вышло во Франции на Musea Records.
***
За «Rokus Tonalis» последовали ещё две масштабные работы: «Nutcracker in Fury», прог-металлические фантазии на темы Чайковского, и переработки Грига «Peer Gynt In Favour» в стиле эмбиент. Каждый раз Дмитрий менял маски, отваживаясь на очередное изменение стиля. И всё же после сольных альбомов он решает вновь сменить формат и поиграть с «живыми» музыкантами, на этот раз со шведами. С «Aviva Omnibus» он меняет название на «My Name Is Janet». Как итог — выпуск альбома «Red Room Blue».
***
— Я знаю, что ты часто используешь духовные тексты в своих произведениях. Почему?
— Да, в «Rokus Tonalis» читается библейский текст. Но инверсионно. Иисус произносит Нагорную проповедь с вершины, а у меня проповедует рыба в воде. Текст я переделал. И рыба говорит всё с точностью наоборот. Хулиганство ли это? Нет, скорее сатира. Я показал видение мира и понимание Библии глазами сектанта. Сектантское понимание — это когда берётся фраза из Библии и интерпретируется так, как захочется или как выгодно.
— Сам ты какого вероисповедания?
— Я православный. Но я читаю много духовной литературы, и во мне много всего намешано, в том числе и противоречий.
— Есть ли какая-то финансовая отдача от твоих европейских альбомов?
— Финансовые отношения никакие — пока не продадут 500 дисков, никаких роялти. Сейчас я записываю свой материал с известными во всем мире музыкантами. Состав для меня подобрал продюсер проекта — Энди ЛяРок, гитарист группы «King Diamond». Название проекта «My Name Is Janet» возникло спонтанно. Жена продюсера Энди спросила, как я впервые столкнулся с английским языком. И я стал рассказывать детский стишок, первой фразой которого была «Меня зовут Жанет». И она предложила так группу назвать. А Энди заверил, что оно принесёт успех. Периодически жалею — ведь как «Авива» я уже был известен в прог-роковых кругах.
— Что ты скажешь об уровне западных музыкантов?
— Я и поехал в гетеборгскую студию — чтобы понять. У них другая ментальность, всё схватывают на ходу. Они не разучивали эти партии — пришли и сыграли. Гитаристу можно было сказать, вот здесь столько-то тактов импровизации, и он писал её с одного дубля. А партии были довольно сложные.
— А что насчёт живых выступлений?
— Надеюсь на это. Хотя этот студийный альбом сложно вынести на сцену. Там нужны много клавишных партий, для сцены как минимум три клавишника. Или придется играть с поддерживающей «минусовкой». Будущий альбом я сочиняю с прицелом на живые выступления. Собираюсь в апреле вновь ехать в Швецию.
— Но почему бы не сыграть твой новый материал силами группы «Чкалов»?
— У группы «Чкалов» совершенно другой творческий путь. Единственное, чем «чкаловский» и мой пути схожи, так это тем, что они очень извилистые.
— Легко ли творится в Нижнем? Это место силы?
— У меня дома есть всё необходимое, чтобы сделать демо-запись: аппаратура, маленькая студия, даже кабинка для записи вокала. Дома есть понимание моего творчества. Так что место силы — это моя прекрасная семья.
Вадим Демидов