№9 (40), 01.06.2007

Культурный слой

Переформат: процесс пошел, но чем закончится?

По нижегородским СМИ прошла волна, как верховой ветер по дубовой роще: что-то не так, что-то не складывается в сегодняшней жизни Театра юного зрителя. Почти год прошел, как в нем сменилась руководящая команда — директор, главный режиссер, — а, что называется, победных реляций пока маловато. Более того, возникает много вопросов у актеров этого театра, у некоторой части театралов, продвинутой публики.

Театр юного зрителя: перезагрузка

После того, как главреж театра Вячеслав Кокорин был не очень любезен с журналистами, они сами стали задавать вопросы. Официальная точка зрения была озвучена и даже ранее того инцидента, когда репортеров «Волги» с камерой и микрофоном, накануне премьеры в ТЮЗе задумавших сделать свой сюжет, попросили (а скорее указали) покинуть театр. Еще 2 мая руководитель комитета по культуре Нижегородской области Сергей Щербаков на новостийной ленте РИА «Кремль» объяснил, что ТЮЗ «занимается поисками новых форм», что «с точки зрения духовной и культурной в эти полтора года произошло рождение нового «Театра юного зрителя», и рассказал о фестивальных перспективах все того же ТЮЗа. Если даже отбросить некоторую поспешность, касающуюся «рождения нового театра», то можно, по словам Щербакова, только восхищаться сегодняшним днем и перспективами ТЮЗа. Однако, обращаясь и к зрительским впечатлениям, и к событиям в самом театре, вокруг него, объективно мы оказываемся очень далеки от настроений благодушия.

Заветам Владимира Ивановича — верны!

Театральная жизнь у нас может измеряться и расстояниями от одного театрального скандала до другого. Многим памятна история, когда группа театральных деятелей города бросилась на борьбу с тогдашним министром культуры Владимиром Седовым. Он, по мнению некоторых руководителей нижегородского СТД и театров, просто гробил театральное искусство в Нижнем, призывая эффективнее используя театральные помещения, зарабатывать деньги. На Седова шли с открытым забралом. В обсуждение включились депутаты Законодательного собрания. СМИ сотрясались от громких заявлений о том, какую мрачную перспективу уготавливает министр, драматург и продюсер-«оскароносец» нижегородскому театру.

Когда прежнее руководство ТЮЗа было отстранено от занимаемых должностей, уже не так громко, но все-таки говорилось, что, куда же это годится, когда на сцене ТЮЗа по 10–12 вечеров в месяц дают представления «Меха России» и задействованы всяческие коммерческие проекты.

Но вот заканчивается сезон с новым руководством театра, и выясняется, что в «репертуарно-коммерческий» политике ТЮЗа ничего не меняется. Просто этим перестали возмущаться, как в СТД, так и среди отдельных театральных деятелей и депутатов Заксобрания. А экс-министр Владимир Седов может смело поднимать флаг. В одну из новогодних ночей, например, в ТЮЗе провели «мероприятие» (предполагалось, что примерно на публику в тысячу, если не более, человек), в котором рекламировалось участие стриптизерш и возможность расслабиться за рюмкой доброго вина. Мероприятие называлось, по-моему, «Падал снег», но падал вообще-то театр. Ничего не имею против стриптиза или рюмки вина, но все это должно быть где-то в другом месте. Театр, тем более детский театр, — это особая территория… Далее надо цитировать все, что говорилось деятелями СТД, депутатом Александром Сериковым со товарищи против угрожающих планов Седова.

Печальнейшая история произошла в ТЮЗе в новогодние дни. На благотворительный утренник привели воспитанников детских домов. Они держались тихими стайками и ничего не понимали: везде в театре была грязь — бумаги, пластик, какие-то подтеки. Когда воспитатели и присутствующие журналисты кинулись выяснять, в чем дело, им объяснили, что накануне в театре проходило корпоративное мероприятие какой-то организации и убраться не успели. Я хожу в ТЮЗ лет сорок, но такого цинизма не наблюдал еще никогда. Это тоже часть духовного рождения нового театра!

Милютинский переполох

Экс-министр Седов ушел,
а ТЮЗ остался.
Таким же, как и был

Был такой композитор Юрий Милютин — автор популярной в послевоенные годы оперетты «Девичий переполох». Теперь у нас в ТЮЗе есть свой Юрий Милютин — директор. А что касается переполохов, то они тоже следуют один за другим. Призван в Нижний Милютин был как опытный менеджер откуда-то с уральских пределов. Своих менеджеров театра мы воспитать не можем, но это ладно.

Вот элементарная «управленческая» задача — вовремя выплатить сотрудникам зарплату. Тем более надо быть здесь аккуратным и точным, потому что в ТЮЗе получают очень маленькие зарплаты. Средняя она у артиста в 2006 году составила 5196 рублей, в Театре кукол — 7311 рублей. Когда у тебя зарплата составляет хотя бы тысяч тридцать в месяц, то задержат ее на неделю или нет, не имеет никакого значения. Но когда подсчитан каждый рубль до дня зарплаты, то, как говорится, извините.

Перед Новым годом единственный театр Нижнего, не сумевший заплатить своим сотрудникам причитающиеся — праздничные — деньги сверх аванса, — ТЮЗ. Единственный театр Нижнего, в котором случаются задержки с выплатой зарплаты — ТЮЗ. Причем сотрудникам театра объясняют, что деньги-то есть, но заявки на их получение оформлены неправильно.

Есть еще целый ряд управленческих ситуаций в ТЮЗе, которые просто назовем, оставив их пока без комментария. 37 (или около того) уволенных или уволившихся сотрудников театра (не актерского состава) за время работы команды Милютина. Огромное количество старых декораций, а это дерево, металл, предметы быта, которые можно было с успехом хотя бы по малым ценам распродать дачникам, малоимущим, просто отправлено на свалку. Если можно платить нищенские зарплаты актерам и сотрудникам театра, то зачем же тогда барствовать в своей «театральной подсобке»?

Главная фигура и главные вопросы

Конечно же, главный в театре сегодня его художественный руководитель, в данном случае — главный режиссер Вячеслав Кокорин. Человек этот, несомненно, профессионален, — он поработал во многих российских театрах, имеющий хорошую театральную репутацию. Его появление в ТЮЗе заметно, и это событие придало новые импульсы театральной жизни города. Но есть некоторые ситуации, которые непонятно во что перерастут в дальнейшем.

Вячеслав Кокорин

С одной стороны, Кокорин ставит действительно убедительный, отмеченный яркими актерскими работами спектакль «Последние» по Максиму Горькому. С другой, показывает спектакли или провальные, как «Снежная королева» Е.Шварца, или такие, где прием, нацеленность на экстремальный жизненный материал — «Слоненок Хортон», «Ангелочек» — не могут скрыть и стушевать актерскую маловыразительность и профессиональную усредненность.

Поскольку Кокорин плохо относится к критике в свой адрес (друзья театра неудачу «Снежной королевы» объяснили тем, что Е.Шварц написал очень плохую пьесу: постановщик, как и английская королева, — вне подозрений), разберу случай, не имеющий прямого отношения к режиссеру Кокорину. «Ромео и Джульетту» поставила группа молодых — режиссер, сценограф, режиссер по пластике, композитор. Ребята сделали что-то невероятное на сцене, если воспринимать не вербальную сторону происходящего в спектакле. Другого спектакля с такой тонкой, умной и красивой сценографией, пластикой, цветовой и световой палитрой в Нижнем просто нет. Но как только начинаешь вслушиваться в актеров, то не то, что «Не верю!», хочется кричать и «Остановите музыку!», и «Погасите свет!», и «Я хочу домой!». «Ромео и Джульетта» — все-таки трагедия, и ее невозможно сыграть только с помощью бытовой речи. В трагедии есть своя структура — монологи, трагическое состояние мира, душевные взлеты и максимальное напряжение сил. Но когда все это на полном нуле, когда актеры просто не владеют высокой энергией, связанной со словом, в существовании своих героев, становится как-то не по себе. Имел ли право Кокорин подписываться под таким спектаклем, как главный режиссер театра?

Конечно, интересна ситуация, когда рождающийся, но отнюдь еще не родившийся, новый театр, пытается прислониться к активному, можно сказать, стрессообразующему жизненному материалу и такому, например, направлению в театре, как «новая драма». Но есть одно «но»: все подобные приближения в театре должны обеспечиваться высоким классом актерской игры. Таким классом, который абсолютно не наблюдается в том же спектакле «Ангелочек». Мне кажется, что у зрителей, которые спорят (очень вяло) по поводу этого спектакля, а иногда и вовсе не заинтересовываются им, получается это не потому, что не согласны с выбором пьесы или правом театра обращаться к подобному материалу, а потому, что сыграно неубедительно. Сейчас руководство ТЮЗа пытается объяснить раскол в публике нашей неспособностью воспринимать новые вызовы жизни, нашим несочувствием к «поиску новых форм». Такая «разводящая» политика ни к чему хорошему не приведет. Или ТЮЗ у нас по-прежнему останется театром всего города или?..

Майские тезисы

Из сказанного, если быть сверхкратким, следуют выводы. ТЮЗ переживает процесс переформатирования. Возможно, основная его творческая жизнь уйдет на малую сцену и в экспериментальные постановки. Что будет с большой сценой, до сих пор неясно. Цитата из сборника комитета по культуре «Итоги работы»: «Задачей ТЮЗа в настоящее время является концентрация энергии для успешного выхода на Большую сцену». Незаметно, честно сказать. Больше похоже на то, что большая сцена готовится под новые коммерческие проекты. Хорошо бы ошибиться в предположениях. Новый ТЮЗ сегодня еще не родился, — театр только, что называется, качнулся в предполагаемом направлении.

Александр Асеевский