08-01-17

Политика

От семибанкирщины к семихолопщине

Один из лукавых идеологических приемов сегодняшнего дня — сравнение «стабильных 2000-х» с «проклятыми 90-ми годами». Использование этого приема позволяет разделаться с отдельными политиками, которые якобы несут ответственность за ужасы девяностых годов. В реальности борьба между политическими группировками не является идеологическим противостоянием «вчерашних» и «сегодняшних». Просто семибанкирщину 1990-х сменила семихолопщина 2000-х. Кто из бывших гармонично вписался в холопщину — того не трогают.

В Нижегородской области никому не интересно, где был тот или иной политик 19 августа 1991 года, какую должность он занимал в 90-х годах. Сейчас важно одно — вызывает ли у элитария священный трепет слово «губернатор» или нет? Все остальное — пустяки.

Что касается политиков из девяностых годов, то для них наступил короткий период ренессанса. Это можно показать на примерах. Председателем Законодательного собрания Нижегородской области стал Виктор Лунин, который в 1990-е годы был главным финансистом губернатора Бориса Немцова. Для Лунина это были лучшие времена в его политической жизни. Поэтому он все время кивает на тот период становления регионального парламента, когда там председательствовал Анатолий Козерадский. В аппарат ЗС НО Лунин пригласил еще одного типичного представителя девяностых годов — Александра Захарова. Все мы помним, что в нынешнем составе Законодательного собрания был Иван Скляров, с которым предыдущее десятилетие ассоциируется почти так же, как и с Борисом Немцовым.

А сам политик-ветеран Анатолий Козерадский вновь оказался в нижегородской команде депутатов Госдумы-2007.

Есть ли к Лунину, Козерадскому и Ко какие-либо идеологические претензии за «проклятые девяностые»? Нет. Дело в том, что они лояльны к губернаторской власти как к таковой, к губернатору лично. В семихолопщину эти люди вписались более чем удачно, а значит им ничего не грозит.

Другое дело — политики, которые имеют опыт политической борьбы против губернатора, пусть и бывшего. От них всегда можно ждать рецидива. Поэтому из публичной политики выжили тех, кто в составе Законодательного собрания Нижегородской области (созыв 2002 года) организовали антигубернаторский блок — Евгения Люлина и Александра Цапина. Отметим, что Люлин на продолжении почти всех девяностых находился на положении чуть ли не изгоя. Он не принял август 1991 года, ельцинский курс, и только в 1999 году Сергей Кириенко призвал Люлина в качестве партстроителя для организации «Союза правых сил». Не случайно губернатор Шанцев, тоже пострадавший после августовского путча, в одном из первых своих интервью после посещения Нижнего Новгорода в августе 2005 года говорил о том, что они с Люлином одной группы крови. Что же развело братьев по крови? Люлин молился сразу двум богам?

Чистка затронула и ряд членов шанцевского правительства, опять же не имеющим никакого отношения к пресловутым «проклятым девяностым» годам. Просто эти люди политически и по бизнесу были слишком близки к бывшему полпреду президента в ПФО. К таковым относился один из заместителей губернатора Валерий Лимаренко…

Навряд ли особо велика ответственность за девяностые, которую можно возложить на Алексея Лихачева. Кстати, история политической расправы над ним требует более подробного комментария. Лихачев всегда принадлежал к кириенковскому крылу СПС, иронично относясь к Немцову. Будучи скорее теоретиком, чем стратегом-практиком, Лихачев тесно не смыкался ни с Люлиным, ни с другими непосредственными оппонентами губернатора Геннадия Ходырева. Он критиковал его с общесистемных позиций. Потом Лихачев вступил в «Единую Россию», порвав с СПС. Он посчитал, что лучший способ избежать политического съедения, это записаться в ряды своих недоброжелателей — «лицом к лицу лица не увидать». Лихачев больше других публично восхвалял губернатора, но ему это не помогло. Он был допущен в проходную часть партийного списка «Единой России». А дальше — в непроходную — его как бы задвинула сама фракция «ЕР» в Госдуме по результатам парламентской работы. На самом деле, Лихачеву, как и Люлину и Лимаренко, инкриминировалась близость к конкретной «группировке».

Может показаться забавным, что идеологи и носители ценностей и символов девяностых годов до сих пор на плаву и даже пользуются доверием президента Путина, хотя ему политически было бы выгодно избавиться, например, от Чубайса.

Но можно посмотреть на ситуацию и с другой стороны. Мало кто помнит, что уже в 1999 году СПС сформировался как консервативная партия, пусть и с приставкой «либерально». Получается, что для широкой публики используются определенные идеологические клише, вроде сравнения 1990-х и 2000-х, а в кругу посвященных все решается совсем по-другому. Еще более понятно это на примере разных политических судеб Бориса Немцова и Сергея Кириенко. В 1999 году они были вместе, а уже в 2001 году – врозь. И причем тут «проклятые девяностые»?

Жертвами политической борьбы становятся в первую очередь не политики девяностых, а те, кто отказался принять или не понял правил, сложившихся в 2000-е годы. Выступаешь против начальства, не имея на это сертификата от еще более высокого начальства? Прямо или косвенно пошел против воли Кремля (на этом погорели Люлин и Цапин, когда заявили в администрации президента, что не проголосуют за Ходырева даже если его кандидатуру внесет Путин)? Имеешь репутацию бунтаря? Не трепещешь перед губернатором?

Другое дело, что обосновать несистемность политика нужно так, чтобы непосвященная публика не поняла истинных причин его выпадения из повозки. Лучше всего не давать никаких объяснений обществу. Если нет возможности обойтись без объяснений, то нужна красивая, благородная идеологическая версия. А межклановая грызня — это плохое объяснение. И для победителей, и для побежденных.

Юлия Спиридонова