08-02-21

ИдеАлогия

Особенности национального лидерства

У русских людей очень особенные отношения с властью: они от неё массово отстраняются по принципу «авось пройдет мимо». На одной из лекций знаменитый социолог Александр Зиновьев, автор книги «Зияющие высоты», как-то рассказал об эксперименте, в результате которого выяснилось, что группа русских с высокой частотностью выбирает в лидеры человека другой национальности. Русские уступают внешнее лидерство, соглашаются на лидерство других, если те проявляют инициативу. В чисто русской группе всегда возможна ситуация, когда наиболее предпочтительный лидер отказывается от формальных прерогатив или соглашается на них с трудом и неохотно.

Ясама была несколько раз в подобной ситуации. С детства мы проходили как минимум несколько процедур в русле, как сейчас говорят, «социализации» — пионерия, комсомол в школе, комсомол в ВУЗе, коллектив, в который приходишь молодым специалистом, выборы, наконец, или работа на выборах, да мало ли что. Меня дважды избирали комсоргом против моего желания. В восьмом классе: «Больше некого!» И на первом курсе университета, на картошке, когда после острой борьбы двух претендентов, уже в ходе собрания вдруг кто-то предложил («А давайте…»), и две группировки, утомившись дебатировать и бурно обсуждать кандидатов, вдруг единогласно высказались «за».

Те, кого раньше было принято называть неформальными лидерами и на кого ориентировалась я сама, как правило, не стремились захватить власть над остальными. Они, сильнее интеллектуально и духовно, не стремились встать над другими, осилить других имущественно и социально, создать для других ситуацию принуждения. Они оберегали свой внутренний мир и свою внутреннюю свободу, потому что не только знали, но и чувствовали: действие равно противодействию. Вполне школьный закон. Они чувствовали органическую самоубийственность власти.

Встать над другими людьми, создать по отношению к другим ситуацию принуждения, насилия? На это идут люди другого склада, и им нужен Приказ. Не случайно в русском это слово так многозначно, исторично и «юридично». Но речь сейчас не о том.

Истинное лидерство русских проявляется в изобретении автомата Калашникова и написании романа «Преступление и наказание», в гениальных изобретениях, за которые потом японцы и американцы получают нобелевские премии, и в ремёслах дивной красоты. В этом лидерство, а не в чём-то ином. В необходимости чувствовать себя значимой и сильной частью огромного — это важно, как геополитический аспект — огромного и прекрасного целого.

Что характерно, частью небольшого и непрекрасного целого — например, пятиэтажного дома, и всех его обитателей — русский человек себя считать… ну, как-то избегает. И на собрание жильцов, скорее всего, не поспешит. Он как-то может без этого обойтись.

Идеология в русском сознании неразрывно связана не с ЖКХ и не с соцзащитой. Идеология в сознании и подсознании связана с идеалом — это идеАлогия. И это, пожалуй, не ошибка, это такое русское чередование. Русская орфография одна из самых трудных — она допускает множество исключений и чередований. Ни русский человек, ни русская орфография упрощению не подлежит.

И русская власть у нас, таким образом, устанавливается и избирается трудно. Лучшие русские люди пытаются её изобрести, по большому счету, в соответствии со своим потенциалом и представлениями, с добрыми намерениями. Получается то космическая ракета, то водородная бомба. То книга «Архипелаг ГУЛАГ». Книга, подчеркиваю, а не сам ГУЛАГ.

Женское реальное жизнетворчество, как всегда, за скобками быта и бытия.

С русской ИдеАлогией, которая была и есть, может поспорить и спорит сейчас только американская Мечта русской локализации.

А что в реальности?

Нежелание большинства народа идти на выборы: «А кого выбирать?», «И без нас выберут».

А молодёжь предлагает голосовать за Гэндальфа, агитки вывешены в Интернете. Но тоже, наверное, не пойдёт.

Марина Кулакова