09-03-23

Общество

Не Шекспир

В нашем городе произошла чудовищная история: две женщины, мать и дочь, зарезаны с особой жестокостью (с применением пыток) накануне праздника, считающегося женским днём. Предположительно, тремя молодыми мужчинами. Очевидно, с корыстной целью. Культурная общественность в шоке. В данном случае «культурная общественность» — не пустой звук, ибо трагически, нелепо и жестоко погибшая Галина Вениаминовна Сорокина — председатель Нижегородского Союза театральных деятелей, заслуженный работник культуры, кандидат филологических наук. Её дочь Маша тоже работала в СТД.

Дом Актера в день прощания не мог вместить потрясенного народа. Галина Вениаминовна была средоточием и перекрестком театральной жизни, человеком «театрального вспоможения». Известность её и включенность в общественную жизнь была огромна. Трудно и по-прежнему невозможно осознать, примирить в сознании её образ и страшную гибель. Потому что чудовищность произошедшего совершенно не сродни «шекспировским страстям» — про «шекспировские страсти» тихо говорили в плотной толпе у Дома Актёра. Увы, нет. Это совсем другое.

У Эдгара По есть жуткий сюжет, в котором подробно описано жестокое и нераскрытое полицией убийство матери и дочери. Называется «Убийство на улице Морг». Но дело в том, что в рассказе классика «ужасов» после тщательно проведенного частным детективом расследования выяснилось, что жестокое убийство двух женщин совершила… обезьяна. Ручной орангутанг, привезенный вполне законопослушным моряком, и убежавший из самодельного вольера.

Даже кровавая фантазия По не страшнее того, что случилось. Что ни говори, именно этот жанр, а не шекспировская трагедия ближе к тому, что разыгралось в нашем городе. Тriller non fiction. Просто жизнь?

Цитата: «»Как рассказали «Ъ» близкие к следствию источники, в минувшие выходные на съемных квартирах и в студенческом общежитии были задержаны студенты Абдуллаев, Омаров и Джафаров, уроженцы Дагестана, Таджикистана и Грузии».

Другой источник: «Были задержаны трое подозреваемых в двойном убийстве. Двое из них оказались уроженцами Азербайджана, третий — родом из Таджикистана. Как отметил наш источник в правоохранительных органов, один из злоумышленников был знаком с Марией Сорокиной. Сейчас задержанные дают признательные показания».

Пытаюсь понять. Интересно, где мы живем, если возможно, что чужие мужчины входят в дом, связывают и пытают ни в чем не повинную женщину, а потом убивают её?

Однако, может быть, у нас война? И мы живем «по законам» военного времени? Перерезанное горло что-то мучительно напоминает… Может, у нас Чечня? Может, она незаметно оказалась у нас за порогом, или на пороге?

Или, может, у нас Турция теперь? – а что, многоликие турки до сих пор делают вид, что не знают, как вдруг в одночасье оказалось перерезанным горло у миллиона армян. Совсем недавно, в начале двадцатого века, не в средневековье.

Заметно, как СМИ тщательно убирают – и не могут убрать из материалов следствия неоспоримый факт – это чисто нерусское убийство. Национальности подозреваемых варьируются, но факт остается фактом. Всё, и даже лишение жизни, имеет национальный почерк. Разве трудно предположить, например, национальность человека, сделавшего себе харакири? Были сообщения, что среди подозреваемых двое русских. Скорее всего потому, что двое из них имеют российское гражданство. Но гражданство и национальность — разные вещи.

Здесь, в этом жутком деле есть отчетливый почерк «мира», из которого пришли люди, способные на такое, именно такое убийство. Это мир исламского экстремизма. Видимо, война миров началась, а нас, обычных граждан, забыли предупредить, и самое главное – забыли защитить. Беззащитность перед беспредельной жестокостью и насилием — вот что поражает. И возмущает.

Если вернуться к рассказу Эдгара По, то, в общем-то, орангутанг, жестоко убивший двух женщин, мать и дочь, не виноват. И это легко докажут правозащитники. Особенно, если к ним присоединятся активисты Общества защиты прав диких животных. Орангутанг не виноват в том, что его увезли с далекого острова, где он жил своей естественной жизнью. Не виноват, что в его руках случайно оказалась бритва. Не виноват в том, что с нечеловеческой ловкостью ночью он забрался в дом, где жили две женщины. Напугал, страшно мучил, перерезал горло старшей, а потом прикончил младшую.

Не виноват. У него другая культура. Своих сородичей и самку своего вида он не стал бы резать. Адвокатам нашего страшного дела стоит потренироваться, поразмяться на этой экзотической истории. Преступников, даже таких — защищают. Дело заведено, между прочим, с формулировкой «убийство». Даже без «отягчающих обстоятельств» и «особой жестокости». Защита подозреваемых может сказать нам: «А где вы видите особую жестокость? Жестокость как жестокость».

А где защита Галины и Маши? Где наша защита? Речь идет о защите наших жизней и домов, нашей земли, не говоря о защите культуры…

Культура — это система запретов, система табу. Театры, музеи — это всё потом, позднее и при условии, что есть уже система запретов: что нельзя, что запрещено. Не знаю, сколько веков понадобилось, чтобы в России даже в уголовной среде убивать женщин стало позорным. Женщин у нас принято защищать. Культура имеет национальные черты. И государство имеет национальные черты.

Если оно есть, конечно. Оно есть? Разве мы чувствуем себя защищенными? Даже если 250 оперативников и 12 следователей брошены «на дело», и все они днем и ночью работают и быстро выходят на кровавый след — это не защита. Защита, так же как и признак наличия силовых структур, — это когда такое невозможно. Просто невозможно. А у нас?

Марина Кулакова